Записки сестры милосердия. Кавказский фронт. 1914–1918. Х. Д. СеминаЧитать онлайн книгу.
здесь, здесь уже! – и, соскочив с платформы, подвел коменданта ко мне. – Вот она, дама! Не беспокойтесь – я за нее отвечаю! Это нашего доктора Семина жена.
Комендант, смотревший недоверчиво на меня, вдруг повеселел:
– Как же! Ведь и я знаю очень хорошо доктора Семина. Так вы едете к мужу? Ну, так передайте ему от меня самый сердечный привет!
Завьялов ушел на свою платформу. Комендант помог мне войти в вагон. Мы попрощались как давно знакомые люди. Поезд тихо, незаметно отошел от станции. В нашем вагоне были только три человека: чиновник в черном пальто, Гайдамакин и я. Была полная тишина. Я не слышала и не замечала ни шума, ни стука колес. Поезд шел тихо – бесшумно, точно крался… Чиновник и Гайдамакин сидели на противоположной стороне от станции, а я сидела у окна со стороны Карса и смотрела на давно мне знакомые места. Пустые снежные поля, над которыми повисла мгла, закрывали всю даль, как и в тот день, когда мы ехали в Карс.
Поезд шел медленно, осторожно, точно нащупывая свой путь. Мои спутники по вагону, чиновник и Гайдамакин, молчали и тоже всматривались в надвигающуюся местность. Сколько прошло времени, не знаю. Все было полно ожидания какой-то опасности… И вдруг я увидела много людей! Я еще не успела даже подумать, кто эти люди, только мелькнула мысль: «турки!» – как услышала, что сзади меня Гайдамакин кричит и дергает меня за шубу:
– Турки! Турки! Скорее ложитесь на пол!
Я оглянулась. Чиновник стоял на коленях и пригнул голову к самому полу и тоже кричал мне:
– Турки! Это турки! Ложитесь на пол!
Но, прежде чем лечь на пол, я взглянула в окно; это был только один миг. Я увидела, что турки стоят большой толпой и смотрят на наш поезд, но не стреляют. Все это было так странно, что я просто забыла испуг первой минуты и продолжала смотреть. А мои спутники по вагону все еще лежали и ждали пулеметной или хоть бы ружейной стрельбы, и не поднимались с пола… Поезд продолжал идти медленно и скоро совсем остановился. Сейчас же один из наших офицеров-пулеметчиков соскочил с платформы и шел, держа револьвер в руке. Увидя меня, он крикнул:
– Не выходите из вагона! – подойдя к турку, который, однако, оказался нашим солдатом, он стал его что-то расспрашивать. Солдат, не вынимая рук из подмышек и обхватив ружье крест-накрест обеими руками, что-то объяснял офицеру, показывая на огромную толпу турок.
– Свои, свои! – кричу я своим спутникам. – Свои! Видите, разговаривают с нашим пулеметчиком?!
– Теперь вижу, что свои! – говорит чиновник, и вместе с Гайдамакиным идут к выходу из вагона.
Открыв окно, я стала слушать разговор офицера с солдатом.
– Сколько же тут пленных у вас?
– Не могу знать! Не считаны еще…
– Где твой командир?
– Да он с отрядом! Преследует турок, что бежали вон за ту рощу, – солдат показывает штыком в туманную даль к лесу…
– Отчего же не отобрали оружие от пленных?!
– Да где же отбирать-то? Их здесь сколько, а нас, поди, взвода два не наберется! Только что сгрудили их в одно место и