В злом сердце Бог не живет. Александр АлександровЧитать онлайн книгу.
раз…Но совсем не потому, что являюсь фанатичным поклонником этой старой ленты. Хотя фильм, безусловно, великолепный, не напрасно удостоенный «Золотой пальмовой ветви» Каннского кинофестиваля. Просто была у меня на это своя причина, о которой Сан Санычу не расскажешь… Дело в том, что главная героиня там – копия девушки, с которой я когда-то встречался, той самой Ани, живущей нынче за океаном. У меня не осталось ни одной ее фотографии. Из суеверных соображений, пока мы встречались, я не просил у нее фото и не фотографировался вместе. Где-то слышал, что дарить фото – к разлуке. Да и в начале наших отношений у меня не было такой необходимости… Позже, мне казалось, что так я смогу обмануть судьбу, оттянуть разлуку. А потом – все это стало и вовсе бессмысленным…
– Да, сейчас так не снимают, – продолжал Сан Саныч из комнаты. – Ремиксы… Взялись вот старые фильмы на новый лад переделывать. Своего-то придумать ничего не могут. А денег и славы хочется… Но ведь зрителя не обманешь. Это бизнес-проекты, а не искусство.
– Все готово! Прошу к столу, – прервал я его недовольное бурчание.
Сан Саныч поднялся с дивана, заглянул в кухню, оглядел наспех накрытый стол. На лице его отразилось удовлетворение.
– Вот это я понимаю… Дай-ка сюда рюмки.
Мы выпили, закусили, чем бог послал.
– Я нынешнее кино смотреть не могу, – не отставал от своей темы Сан Саныч. – Приличных фильмов – по пальцам пересчитать. Не то, что раньше…
– Может просто время сегодня другое, – робко вставил я.
– Время? – мой собеседник горько усмехнулся. – Время, конечно, другое… Я хорошо помню, как все менялось тогда, в начале девяностых… Когда несметные толпы устремились в видеосалоны смотреть запретное кино. И ладно бы только секс, что само по себе понятно – в диковинку… Так ведь нет, все подряд глотали: какие-то фильмы-ужасы, низкопробные боевики, фэнтези… Люди, воспитанные на высокодуховной литературе, на прекрасных фильмах – жрали это вонючее, уродливое пойло, как свиньи из корыта и убеждали себя в том, что это и есть настоящее искусство.
Сан Саныч тяжело вздохнул, ладонью пригладил коротко стриженные седые волосы.
– Ты мне скажи, Роберт, почему мы все время оглядываемся на Запад? По любому поводу… Вот в США – так, в Европе – так… Но это же все равно, что решая какую-то проблему внутри своей семьи, кивать на соседей: вот у Абдуллы – так, а у Мойши – так… А у самого-то голова есть? Откуда эта вечная неуверенность в своей правоте, эта лакейская потребность услужливо стелиться перед любым чужестранцем?
– Да, – я согласно кивнул, – какую сферу жизни ни возьми… Как будто там, за бугром, запатентовано право на истину… В кино вот тоже с Голливудом зачем-то пытаемся тягаться. Смотришь иную картину – просто калька с какого-нибудь тамошнего шедевра. Но ведь любому понятно, что копия всегда будет проигрывать оригиналу… Наша классика я считаю, ничем не хуже. Просто это абсолютно другое направление. У них в основе – действие, у нас – глубина…
– А еще, знаешь, что меня раздражает? – продолжал возмущаться Сан Саныч. – Эстетика уродства…