Арвендейл Обреченный. Трое из Утренней Звезды. Роман ЗлотниковЧитать онлайн книгу.
человеческого слуха, уже не только стук и звон были в его пении – будто бы несколько самых разных инструментов стали поддерживать его. И хоровод невесть откуда взявшихся гацанок кружился уже и вовсе с небывалой скоростью, хоровод слился в единое разноцветное гудящее колесо, похожее на закольцованную радугу, от мелькания цветов которой до боли рябило в глазах. И это уже не было увлекательно или красиво. Это уже было, пожалуй, страшно.
Ни один человек из тех, кто мог это видеть, не в силах был оторвать напряженного взгляда от удивительного зрелища, не в силах был поднять рук, чтобы заткнуть уши, страдающие от все нарастающего музыкального грохота; окружающая действительность напрочь перестала существовать для них. И не удивительно…
Все, что публика видела и слышала, было как-то чересчур… как-то уж очень слишком… Казалось, еще чуть-чуть, еще минута-другая – и происходящее на пригорке совсем выйдет за пределы человеческих чувств и человеческого понимания. Гремящий и сияющий пригорок скрутит пространство черной воронкой, и в ту воронку повалится, ломаясь, комкаясь, треща по швам, весь привычный мир…
И ровно в ту секунду, когда каждый из зрителей до последней ниточки души осознал эту ужасную вещь – все внезапно прекратилось.
С громовым треском ухнул куда-то слепящий хоровод, оставив только кучку дымящихся разноцветных лохмотьев на вершине пригорка. Последний раз слабо звякнул бубен. И наступила тишина.
Ошеломленные люди не сразу зашевелились и заговорили. Горбатый гацан поднялся на пригорок, тряхнул бубном, который, конечно, сразу растворился в воздухе. И заговорил, насмешливо кривя рот:
– Потешил я вас, добрые жители славного Арвендейла?
– Уж потешил… – басом ответили ему. – Едва не обделались…
– А я так – почти, – искренне признался кто-то. – В последний момент удержался…
Эта ремарка окончательно разрядила обстановку. Послышался смех.
Горбун поклонился и сунул в рот свою трубку. Сухая старуха, кряхтя, бормоча что-то под крючковатый нос, принялась обходить публику с мешком в руках. В мешок щедро бросали хлеб, лепешки, куски колбасы, яблоки, груши, арбузные и дынные ломти и даже монетки, серебряные или медные.
Благодушный настрой уже полностью объял толпу, когда вдруг послышался испуганный вопль:
– Ой, братцы, кошелек стащили!..
– И у меня! – взвизгнул еще кто-то.
– Гляньте, карман разрезали!
– Эй, а у меня перстенек пропал!
– Предупреждали вас! Чего от гацанов, кроме подвоха, ждать?..
– Хватай горбача!
– Бей гадов!..
Народ двинулся на пригорок. Старуху смяли, опрокинули, она заверещала, да так истошно, что от нее даже сперва отступились. А горбун, нисколько не растерявшись, пыхнул своей трубкой, клацнувшей о кольца, в губах, и возгласил:
– Добрые жители славного Арвендейла! Да вы неужто на нас подумали? Как несчастные гацаны, бродячие артисты, вас ограбить