Комната. Эмма ДонохьюЧитать онлайн книгу.
ее.
– Я думаю, они любят рыбу.
– Кто?
– Цветы, они любят протухшую рыбу. Или только рыбьи кости?
– Фу, какая гадость!
– Может быть, в следующий раз, когда у нас будут рыбные палочки, мы зароем одну из них в землю цветка.
– Только не мою.
– Хорошо, кусочек моей.
Я люблю спагетти больше всего на свете из-за песни фрикаделек; я пою ее, пока мама наполняет наши тарелки.
После ужина происходит совсем неслыханная вещь – мы печем именинный пирог. Клянусь, он будет очень вкусным, да еще со свечами, которых воткнут столько же, сколько мне лет, и с настоящим огнем, которого я еще ни разу в жизни не видел.
Я лучший протыкальщик яиц, их внутренности у меня вытекают без остановки. Для пирога мне надо вылить в тесто три яйца; я использую для этого кнопку, на которой держится картина «Впечатление: Восход», поскольку думаю, что безумная лошадь разозлится, если я сниму со стены «Гернику», хотя я всегда втыкаю кнопку назад. Ма считает «Гернику» самым лучшим шедевром, потому что она самая реальная, но на самом деле на ней все перемешано. Лошадь кричит, обнажив свои зубы, потому что в нее воткнули копье; еще там есть бык, и женщина, которая держит ребенка вниз головой, и лампа, похожая на глаз, но хуже всего – большая выпуклая нога в углу. Мне всегда кажется, что она собирается раздавить меня.
Я облизываю ложку, и Ма засовывает пирог в горячий живот плиты. Я пытаюсь жонглировать яичными скорлупками. Ма ловит одну из них.
– Сделаем Джека с разными лицами?
– Нет, – отвечаю я.
– Тогда, может, сделаем гнезда для теста? А завтра разморозим свеклу и покрасим их в красный цвет…
Я качаю головой:
– Лучше добавим их к яичной змее.
Яичная змея длиннее всей нашей комнаты. Мы начали делать ее, когда мне было три; она живет под кроватью, свернутая в кольца, чтобы ей не вздумалось нас укусить. Большинство скорлупок коричневого цвета, но иногда попадаются и белые. На некоторых из них мы нарисовали узоры карандашами, мелками или ручкой, а к некоторым клейстером прилепили кусочки скорлупы. У змеи есть корона, сделанная из фольги, желтый пояс из ленты и волосы из ниток и кусочков ваты. Вместо языка у нее иголка, от нее через все тело змеи тянется красная нить. Мы больше уже не удлиняем яичную змею, потому что иногда ее кольца цепляются друг за друга и трескаются и далее распадаются, и нам приходится использовать их для мозаики. Я вставляю иголку в дырочку одной из скорлупок – мне надо попасть этой иглой в дырку на противоположной стороне, а это не так уж и просто. Теперь змея стала на три яйца длиннее, и я очень осторожно сматываю ее кольцами, чтобы она уместилась под кроватью.
Вдыхая чудные запахи, мы целую вечность ждем, когда испечется пирог. Когда пирог остывает, мы делаем для него снег, только не холодный, как настоящий, а в виде сахара, растворенного в воде. Ма обмазывает им пирог со всех сторон.
– Теперь я помою посуду, а ты укрась его шоколадом.
– Но ведь у нас нет шоколада.
– А вот и есть, – говорит она, вытаскивая маленький пакетик и встряхивая его шик-шик. –