Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том третий. Нелли ШульманЧитать онлайн книгу.
вдалеке от… – старик оборвал себя:
– Собаки что-то заливаются… – Лаура рассказала ему о начале войны, о ходе сражений, и победе, – как бы твои немцы не появились… – хмыкнул старик.
Кроме старого, но исправного, английского охотничьего ружья, и древней модели кольта, оружия здесь больше не водилось. Патроны старик берег:
– Чтобы охотиться на тюленей, патроны мне не нужны, – смешливо сказал он Лауре, – я в шестнадцать лет в первый раз на лед вышел. Не здесь, правда, в Арктике… – он приставил ладонь к глазам:
– Смотри, на склоне темное что-то… – на севере блистал белыми вершинами горный хребет. Еще одна цепь, с двумя вулканами, шла по южному краю долины:
– Вроде человек ползет… – сверкнуло солнце, Лаура заметила белокурые волосы незнакомца. Если он и полз, то больше не двигался. Собаки, возбужденно, рычали. Лаура велела:
– Стойте здесь, дайте мне ружье… – старик покачал седой, косматой головой:
– Еще чего не хватало, женщины не умеют… – Лаура сорвала с его плеча оружие:
– Ваша собственная мать сражалась на баррикадах Коммуны… – он открыл рот, – и пешком прошла половину Арктики! Я капитан армии его величества… – о вспомогательных войсках Лаура промолчала, – дайте мне ружье, дядя Николас… – следуя лаю собак, она осторожно пошла по незаметной тропинке, среди желтых пятен цветов, на поросших лишайником скалах.
Больше всего сэр Николас Кроу скучал по кофе.
Семена табака и овощей, привезенные в оазис, отлично прижились, но не было никакой надежды, что здесь созреет тропический кустарник. Летом температура вокруг горячих озер поднималась до двадцати пяти градусов, но зимы в оазисе, с ветрами и сыростью, для кофе не подходили:
– Она говорит, что я мог бы поехать в Грютвикен. Через мой труп, что называется. Хватит с меня таких мест… – вместо кофе Ворон заваривал цикорий.
В девятнадцатом году сэр Николас взял семена растения, как он выражался, на всякий случай. Случай наступил через два года после прибытия на юг. Людей в экспедицию Ворон отбирал придирчиво, пользуясь арктическими знакомствами:
– Что, все равно, не помогло… – сняв с костра медный кофейник, он залил кипятком растолченные семена, – впрочем, я уверен, что первый Ворон поступил бы так же… – Джоанна была против смертной казни, для участников бунта:
– Ее мягкость все портила, – нагнувшись, он прикурил от огня, в каменном ложе, – и вообще, женщина не должна лезть в мужские дела. Мама врач, это совсем другое… – он не хотел думать о случившемся дальше:
– Ничего не случилось, – угрюмо сказал себе Ворон, – собакам, собачья смерть, а остальных я достойно похоронил, и Джоанну тоже… – племянница, как он думал о Лауре, не знала о маленьком кладбище, в уединенной, стылой бухте, о вмерзшем в лед барке, семнадцатого века:
– Они собрались уходить, но грянул мороз… – он покуривал, прислонившись