Моя революция. События 1917 года глазами русского офицера, художника, студентки, писателя, историка, сельской учительницы, служащего пароходства, революционера. СборникЧитать онлайн книгу.
(?!) отъезд двух дам, одной из которых, видимо, была танцовщица Каралли; только в 4 ч. приезд Распутина; в 6 ч. убийство».
<…>
<2 января (20 декабря) – 5 января (23 декабря)>
6 января (24 декабря). Суббота. Спешно заканчиваю подарки друзьям. Аргутинскому и Яремичу49 по маленькой шуточной коллекции рисунков «великих мастеров», Косте50 две «саксонские фигурки» (вырезанные из бумаги). Валечке Кока51 нарисовал придворный мундир и т. п.
<…>
На елку собралось порядочное количество друзей. Подарки имеют большой успех. К сожалению, вечер испорчен тяжелым разговором о войне за чаем. Яремич, обыкновенно предпочитающий в таких случаях молчать, тут не выдержал и на довольно-таки провокационные слова С.В. Лебедева52: «Мы будем воевать до последней капли крови» – резко ответил: «Да, вы будете воевать до последней капли – но только чужой!» – намекая на теперешнюю деятельность Лебедева, занятого изготовлением ядовитых газов. Лебедев побледнел, однако промолчал. Расходились всё же все в более или менее дружелюбных тонах.
<7 января (25 декабря) – 13 января (31 декабря)>
14 января (1 января). Воскресенье. Что-то принесет наступивший год? Только бы принес мир, а остальное приложится. А для того, чтоб был мир, нужно, чтоб люди образумились, чтоб возникла и развилась «воля к миру». И как будто уже какие-то проблески того замечаются. Я их усматриваю хотя бы в том, что сейчас легче эту тему затрагивать и даже с людьми посторонними, неблизкими. Развязываются языки. И думается мне, например, что ныне едва ли возможен такой случай, как тот, что произошел в прошлом году, когда И.В. Гессен счел своим долгом выдать двух шведок (он попросту донес на них), явившихся к нему от имени какого-то общего знакомого с просьбой посодействовать им в деле пропаганды мира. Да и все сильней сказывается бессмысленность всей этой дьявольщины. Игра не стоит свеч.
Это должно, наконец, стать очевидным даже таким тупицам, как Милюков и иже с ним, ведущим Россию к гибели во имя исповедуемой ими ереси! С другой стороны, глупость человеческая безгранична, всесильна, и весьма возможно, что мы так и докатимся до общего разорения и катаклизма!
<…>
<15 января (2 января) – 7 февраля (25 января)>
8 февраля (26 января). Четверг. Стужа, и не только на дворе, но и у нас в комнатах.
У меня потек нос и появилось то специфическое недомогание, которое предвещает инфлюэнцу (или, как моднее говорить, грипп). Написал дружески укоризненное письмо Нарбуту53 с советом, чтоб он взял обратно и переделал те иллюстрации к «Дюймовочке» Андерсена, которые он сделал для «Паруса»[123], доставленные мне на днях Гржебиным54. Неужели он не мог сделать что-либо более живое и поэтичное для такой прелестной сказки?
<9 февраля (27 января) – 10 февраля (28 января)>
11 февраля (29 января). Воскресенье. Ответа от Нарбута до сих пор нет! Неужели дурак обиделся и не понял того, что было в моем письме искренне дружеского?!
<…>
<12 февраля (30 января)>
13
Издательство Гржебина, 1916–1918 гг.