Ночной портье. Ирвин ШоуЧитать онлайн книгу.
наискосок от лифта, падала полоса света. На потертом ковре коридора ничком лежал голый мужчина. Голова и спина его были в тени, а сморщенные старческие ягодицы и исхудалые ноги – на самом свету. Левая рука была вытянута, пальцы скрючены, словно, падая, он пытался что-то схватить. Правую руку он подогнул под себя. Наклонившись, чтобы повернуть его, я понял, что уже никто и ничто ему не поможет.
Тело этого грузного человека с большим отвисшим животом было очень тяжелым, я с трудом повернул его на спину. И тут я увидел то, чем он, по словам шлюхи, замахивался на нее. То был тубус – большой продолговатый футляр для чертежей. Его-то в полутьме шлюха и приняла за палку. Человек еще сжимал его в правой руке. Я бы и сам испугался, если бы в полутемном коридоре на меня вдруг бросился голый мужчина, замахиваясь каким-то большим предметом.
Когда я взглянул на лицо мертвеца, мурашки побежали у меня по спине. Его широко открытые глаза неподвижно уставились в пространство, рот искривился и застыл в последней мучительной гримасе, с плешивого черепа клочьями свисали седые волосы. Не было ни крови, ни следов какого-либо ранения. Толстое круглое лицо старика с большим мясистым носом было мне совершенно незнакомо.
Борясь с тошнотой, подступившей к горлу, я опустился на одно колено и приник ухом к груди старика. Грудь у него была почти безволосая. В нос мне ударил кисловатый запах старческого пота. Никаких признаков жизни. «Господи, старик, – подумал я, – неужто ты не мог умереть не в мое дежурство?»
Я нагнулся, схватил безжизненное тело под мышки и затащил его обратно в номер. У меня уже был достаточный опыт службы в отеле, чтобы знать, что мертвеца нельзя оставлять лежать в коридоре, а надо поскорей все скрыть от других постояльцев.
Когда я тащил мертвеца, футляр выкатился из-под него и остался в коридоре. Я оставил тело на полу рядом с кроватью, на которой в беспорядке были разбросаны смятые простыни и одеяла. Простыни и подушки были перепачканы губной помадой. Должно быть, той дамочки, которую я выпустил во втором часу ночи. С некоторой жалостью я посмотрел на немощное старческое тело, распростершееся на линялом ковре, на жалкую стариковскую плоть. Надо же так – последнее наслаждение. И сразу за ним – смерть.
На столике возле кровати стоял открытый чемоданчик из дорогой кожи. Рядом лежал потертый бумажник и кошелек с золотым тиснением. В чемодане я разглядел три аккуратно сложенные чистые рубашки.
На столике была разбросана кое-какая мелочь. Я сосчитал деньги в кошельке. Сорок три доллара. Положив кошелек на место, я взял в руки бумажник. Обнаружив в нем десять новехоньких хрустящих стодолларовых купюр, я присвистнул от удивления. Что бы тут ни произошло ночью, старик не был ограблен. Сунув деньги обратно в бумажник, я аккуратно положил его на то же место на столике. Я знал заповедь «не укради» и соблюдал ее. Как, впрочем, и многие другие.
Я снова кинул взгляд на открытый чемодан. Помимо рубашек, в нем были две пары мужских трусов старого образца, полосатый галстук, две пары носков и синяя пижама. Да, теперь постоялец