Спасти Советский Союз. Илья Николаевич БаксалярЧитать онлайн книгу.
Драпали так, что мне дико стало стыдно за русский народ. Крысы с корабля и те, бегут не так быстро. Вся Москва была в хаосе. Не работали электростанции, перестали подавать воду в дома, весь транспорт начальники использовали для вывоза своих родственников и имущества. Метро не работало, магазины закрыты. Все встало. Город был дезорганизован и брошен на произвол судьбы. В Москве жило в начале войны четыре с половиной миллиона, и людей просто бросили. Первый день население не понимало, что творится, на второй день многие жители кинулись бежать из города. В Москве творилось что-то невообразимое, милиции нигде не было, начались погромы складов и магазинов, грабили все, что только можно. Некоторые милиционеры пытались остановить мародеров, но одичавшая толпа в ярости разрывала их. Три дня Москва была отдана на разграбление. Я пытался что-то предпринять, но у меня была другая задача. Немцы будут в городе через три дня, а у меня в тюрьмах сидели десятки тысяч заключенных. С ними же тоже надо было что-то делать. Большинство мы вывезли в подмосковные леса и расстреляли. А что еще оставалось? Не врагу же их отдавать. Заводы были брошены, там творилось что-то невообразимое. Рабочие нападали на кассы и искали деньги, чтобы на что-то хоть жить, но начальники заранее прибрали все финансы и благополучно покинули Москву. Мне еще пришлось минировать метро. Я не мог позволить фашистам его захватить. Фашисты должны были войти в пустой город, где все будет уничтожено. Я этим и занимался. Представь, на третий день из Москвы пошли жители – два с половиной миллиона одновременно. Это было что-то ужасное. Все улицы были запружены народом, люди шли по мостовой, транспорт не мог ехать, бесконечная толпа двигалась в сторону Владимира. Шли целыми семьями, все с чемоданами, с мешками, детьми. Выпал первый снег, кругом было много грязи. Миллионы ботинок, туфель, сапог вытоптали газоны, торопясь покинуть Москву. На мостах образовывались страшные пробки. В бесконечном потоке шли легковые машины, автомобили для перевозки хлеба, молока, бензовозы. Телеги, коровы, лошади, автобусы, какие-то тачки. Все старались быстрее покинуть город, толкались, стоял страшный шум, вопли женщин, крики детей, ржание лошадей, нескончаемые гудки машин. На грузовиках сидели люди с мешками, и если машина останавливалась, толпа обезумевших москвичей набрасывалась на тех, кто был в машине, скидывала их, каждый старался занять место только для себя. Это было самое позорное зрелище, которое я видел за свою жизнь. Они залезали в грузовик и теперь отбивались всеми силами от других, кто шел пешком. Им было все равно, кто сидит в машине – женщина, ребенок, старик или больной человек. В панике москвичи забыли все человеческое. Спасали только свои шкуры. Мне было тошно на это смотреть, но ничего поделать я не мог. Немцы скидывали с самолетов листовки: «Русские! Мы пришли дать вам свободу! Не слушайте коммунистов, их время ушло. Они все будут расстреляны, а вам, простым гражданам, не надо больше выполнять приказы вашей преступной власти. Теперь в России