Штрафники Василия Сталина. Антон Павлович КротковЧитать онлайн книгу.
ним пропала. Тем не менее, Вишневецкий продолжал «тянуть» к родной базе. На посадке руководитель полётов неоднократно приказывал Вишневецкому катапультироваться, но тот не отзывался. Быть может, причиной тому были неполадки с бортовой радиостанцией истребителя. На МиГе Вишневецкого буквально не осталось живого места после того, как пара «Сейбров» удачно отстрелялась по нему с дистанции менее трёхсот метров. Непонятно было, как он ещё продолжал держаться в воздухе!
Истребитель зашёл на посадку с очень высокой скоростью и опасным углом к ВПП3. Потом машина как‑будто выровнялась, и многим из тех, кто следил за ней тревожным взглядом, показалось, что на этот раз всё обошлось. Но у самой земли самолёт вдруг резко накренился. Похоже, лётчик потерял сознание.
Впрочем, нельзя было исключить и вероятность того, что Вишневецкий стал жертвой так называемой «валежки» – самопроизвольного заваливания самолета на крыло. Эта загадочная болезнь унесла жизни сотен лётчиков, осваивавших реактивные истребители первого поколения.
Конечно, штатный пилот НИИ ВВС был гораздо лучше любого строевого лётчика подготовлен к внезапной встрече с такой опасностью. И одному лишь Богу было известно, что на самом деле стало причиной его гибели, ведь до самого конца Вишневецкий так и не вышел на связь с землёй…
Его МиГ перевернулся, лёг «спиной» на взлётно‑посадочную полосу и заскользил по бетону, высекая снопы искр. Стесав киль и фонарь кабины вместе с головой пилота, самолёт сошёл с полосы и уткнулся носом в капонир4. Но его двигатель продолжал работать, а топливо вытекать из пробитых баков. Так что ещё почти десять минут никто из аэродромной обслуги не смел приблизиться к разбитой машине из‑за опасности взрыва…
Всех поразила реакция вернувшегося из вылета Крымова. Едва выбравшись из кабины, генерал принялся громко материть командира истребительного полка, только его обвиняя в случившемся. Якобы это Зорин не обеспечил должное прикрытие группе, и поэтому она попала под внезапный удар противника. Вскоре начали садиться самолёты полка. Крымов с мокрым от пота и багровым от ярости лицом набросился на устало спрыгнувшего с крыла своего МиГа подполковника.
– Что же ты, б… такая, сделал! Да я тебя, суку, под трибунал!!!
Генерал с размаху ударил нижестоящего по званию офицера по лицу. Подполковник пошатнулся, у него пошла носом кровь. Эта безобразная сцена происходила на глазах многочисленных свидетелей.
На следующий день действительно поступило распоряжение, чтобы Зорин немедленно сдал дела своему заместителю, а сам вылетал в Москву. Там его ожидал трибунал, вероятно, разжалование и тюрьма…
После этого боя сочувствующая безвинно пострадавшему командиру аэродромная братия между собой начала именовать «нордовцев» «Группой Пух». Кто‑то придумал шутку про заносчивых гостей: «Группа „Ух“, разбита в пух», намекая на то, что при первой же встрече с противником хвалёная
Взлётно‑посадочная полоса
Специальное земляное, либо бетонное укрытие для стоянки самолёта.