Мятеж. Роман КорнеевЧитать онлайн книгу.
остальные инструкции потом.
Саб впервые после проецирования едва заметно качнуло. Пузырь субсвета прянул им навстречу, становясь сперва плоским, а потом начиная стремительно замыкать свой изгиб в области кормы. Ревели сигналы предельной мощности. Саб изо всех сил упёрся в границу субсвета последними издыхающими петаваттами своих генераторов, а у самой уже физически различимой границы файервола потянулся навстречу собственному сияющему отражению носовой генератор в фиолетовом гало напряжённого поля.
Держать, дип вас всех задери, держать стабилизацию! Нежнее. Ещё нежнее. Как пушинку. Как, в корму тебя, пушинку.
В тот момент, когда щуп и его призрачный двойник соприкоснулись, в субсвет как из проколотого пузыря рванул сноп яростного света – это стремилась на свободу диссипированная вокруг энергия. Поверхность же файервола, напротив, стала привычно темнеть, вот уже и первые звёзды показались. Незнакомые звёзды. Всегда разные. Всегда чужие.
Указатель номинальной мощности генератора остановился на восьми и, неуверенно подрагивая, начал расти.
– Есть первый якорь. Полтора петаватта, два.
– Есть второй, закрепление плохое, пока не замыкать, перезабрасываем… есть замыкание. Один эксаджоуль, один и пять.
Уф. Старикан сумел. И команда успела. Так. Четыре часа.
Столько у них теперь было времени, чтобы сбросить в субсвет шлюпку, спасботы, и попробовать обратно погрузиться, пока это место не разогрелось до миллиарда кельвинов.
Для безбрежности просторов космоса это была слишком быстрая война. И счёт тут шёл порой на доли секунды.
– Кормакур, на тебе эвакуация команды.
– Апро, капитан.
Ковальский30 в последний раз с сомнением бросил взгляд на удаляющийся силуэт пятна. Ещё максимум час, и курсограмма миграции «Эпиметея» уведёт золотой шар станции так далеко к центру ячейки, что страшилище окончательно затеряется в мареве фотосферы.
Да, на этот раз пришлось попотеть.
Главная проблема макул не в том, что те слишком горячие – наоборот, холодная, на полторы тысячи кельвинов ниже номинала, плазма позволяла бушующему электромагнитному океану звёздной короны спокойно запускать свои нервные пальцы в толщу хромосферы, превращая и без того беспокойные приграничные области в форменный ад, где полевые воронки диаметром в добрые мегаметры орудовали с грацией отбойного молотка в посудной лавке, утрамбовывая пятно каскадными ударными волнами, что сотрясали недра звезды на сотни километров в глубину. Пока макула31 поблизости – показатели потока лучистой энергии принимались танцевать джигу, а температура и плотность среды легко могли за секунду сменить порядок-другой.
По этой причине Ковальский предпочитал держаться от пятен подальше. Даже у такой прочной машинки, каким был «Эпиметей», значился свой предел, и лишний раз его нащупывать без особых причин не стоило.
По мере удаления
Здесь и далее будут встречаться отсылки к романам «Кандидат» и «Фронтир»
Макула – здесь: тёмное пятно в фотосфере звезды.