Смертная чаша. Дмитрий ВолодихинЧитать онлайн книгу.
и запела в ее сердце.
Дуня поцеловала мужа в самое перекрестье рубленого «узора». А потом прижалась к нему щекой и обняла Хворостинина крепко, как своё, как истинного, душою раз навсегда принятого супруга.
– Митенька! Родной ты мой…
Глава 9. Мятеж
– Федька! Кто ты таков? Ты мой брат молодший, близ меня ты как воробей близ орла. А ты что? А? Перечишь! Кто ты после этого? Да ты срамина! Ты объедь ядовитая! Ты перед кем меня позоришь? Перед другом моим самым лучшим, перед милостивцем! – Кудеяр положил руку Хворостинину на плечо, но ненадолго и с почтением.
– Не дам… – вяло отругивался Федор. – Батюшка не велел.
– Да ты посмотри, кто с нами? А? Ты разуй глаза и посмотри, невежа! Это зять наш и великий благодетель! Кто весь наш род от великого бесчестия спас? Ныне долг выплачен, и нам теперя никакого беспокою…
– Ну да, мной же и выплачен… – пробормотал Федор.
– А? Что? О чем ты там жалеешь? О копейках сущих! Копейки – наживем! Нашел, чем попрекнуть! А вот зятя оскорбить – дело последнее! Ты как считаешь, Федька, ну не последний ли стервоядец тот, кто зятьев обижает? А? И каких зятьев! Князь Митрей, ну хоть ты ему скажи! Тебя же сам митрополит с поста на скоромину отволок, так какая беда, если мы с тобой, яко одна семья…
– Уймись ты! Волчище! – Хворостинин помотал головой, яко конь от слепней. – Мне со женою жительствовать позволили, а не мясом себя набивать и не бражничать. Брат перед тобою на стол велел хлеба свежего поставить, да соли, да медку, да яблок мочёных… чего еще?
И Федор подвякнул:
– Не зря старые люди говорят: сколько ни думай, а лучше хлеба с солью ничего не придумаешь…
Кудеяр досадливо отмахнулся от брата рукой.
– Тебе, дураку, аж в Священном Писании сказано: не хлебом единым жив человек! А? Хлеба, стало быть, мало! Солонину тащи! Курятину! А ты мне – про старых людей, коих давно моль до смерти заела, пыль с головою накрыла да гниль до пят пробрала. И что ты мне обычный старый мёд перед носом ставишь? Это для девок забава! Я тебе что, девка? Ты девку-то еще, поди, не шшупал ни разу, потому меня-то с девкой и путаешь! А мужику мед хмельной нужен, а не этот вот, слатенький! Федька, не дерзи!
Федор, хмурясь, ответствовал без смеху, бранные слова едва у себя внутри удержав да сердце ими царапая:
– Гюргя, отец тако сказал, а мы в доме у него ныне. Да и я мыслю по отцову: не надо бы. Март половину истощил, к исходу бредет. Не так-то много от Великого поста тебе осталось, потерпи.
– Мне! А тебе? – буркнул Кудеяр.
– Да мне-то пост в охотку. Прямо бросать его не хочу, когда кончается. Веришь ли, братка?
– Да ты вообще ангел! Вот и сиди тихо: ангелам жрать не надо. А нам, грешным…
– Ну, будет тебе, – вновь прервал Кудеяра Хворостинин. – О чем думаешь? Ты же ратник, боец, я тебя с собою беру на великое дело государево, насчет татар разведывать. У меня уж все мысли не здесь, а в поле, со станицами, со сторожевыми заставами. А твое рассуждение всё про хмель да про мясо. Кабы не ведал про тебя, что дельный ты воин, подумал бы,