Зимопись. Книга четвертая. Как я был номеном. Петр ИнгвинЧитать онлайн книгу.
видимые сквозь листья и верхушки высокой травы девчата, не видящие нас, спокойно продолжали:
– Если б женились не с пятнадцати, а как в старину с физического взросления, я бы рискнула.
– Соври, что тебе уже. Бывало, что проходило.
– А то не думала. Но кто отпустит, кто отведет?
– Сбеги. – У толстенькой на этот счет все было просто. – Нужно только желание. Настоящее желание.
– А ты, значит, не желаешь?
– А то от наших желаний что-то зависит. Я слышала, сказали привозить всех, не только желающих.
Полупышка рассудительно заявила:
– Стерпится – слюбится.
– С конязем-то, поди, у каждой слюбится. За такое любое стерпится.
– Не скажи.
– Я бы стерпела.
– А я не такая.
– Сама дура.
Мы с царевной, прикинувшись кустиками, притаились в тени укрытия. Марианне, облепленной подорожником, это удавалось легче, а я старался спрятаться за или под нее. Впрочем, девчонок не интересовало ничего, кроме собственного разговора. Даже надувшись друг на дружку, они не смогли долго молчать.
– Правильно мы с Огняной на реку не пошли, холодрыга непередаваемая. А они наслаждаются. Не понимаю.
– Ой!
Я вздрогнул, царевна прижалась ко мне и пошла мурашками, но это «ой» относилось не к нам. Одна девица схватилась за плечо второй, ее серая ступня поднялась к лицу и, поддерживаемая ладонью, предстала сосредоточившимся глазам.
Вторая досадливо топталась на месте, служа могучей опорой для ковырявшей пальцами менее округлой подружки. Просто посмотри одна из них в нашу ямку, и – амба, но пока чудеса продолжались.
– Как думаешь, скоро нас по домам? – скучая, осведомилась ничем не занятая.
– Пока не закончим. – Балансировавшая на одной ноге симпатяшка мотнула локонами, указав на уходившие в бесконечность сады.
Пышной подруге это еще больше понизило градус настроения.
Заноза была найдена, злобно уничтожена и торжественно развеяна. С облегчением наступив на обе ступни, девчонка радостно попрыгала. Обе зашагали прочь, вызвав у нас синхронный вздох облегчения.
Как всегда, рано обрадовались.
– Подожди, я сейчас.
А ведь они почти ушли. Бывшая занозовладелица развернулась, ее стопы с подобия тропы перенаправились прямо в наши дебри. Спираль разговора начала новый круг:
– Надоело по ночам от мальчишек защищаться. Этот Артем такая сволочь…
– Не надо, никакая не сволочь. – Оставшаяся в одиночестве пышка принялась лениво водить ступней по траве.
– А вот и сволочь! Еще какая! – В трех метрах от наших распластанных тел девица вновь повернулась лицом к подруге, присела на корточки, задранный балахон взлетел на талию.
Как, подойдя практически вплотную, можно нас не заметить?! А вот ведь. Чтоб видеть, нужно смотреть, а девчоночий организм занимало другое. Она увидела бы только нечто внезапное, как собака, реагирующая исключительно на движение.
Вторая