. Читать онлайн книгу.
повинную русинку. Если это Забава, то почему она свободно говорит на языке русов? Прячется у Олега? А может быть, вторично вышла замуж за руса – она молода, красива, – родила ему детей, и дети, возмужав, спросят с него, где их мать. Нет, не с него – с него уже поздно спрашивать. Спросят с его единственного сына Игоря. А он отправил его под охрану Олеговых мечей.
Убить палача: он знает слишком много. Но как разговаривать с Олегом? Что ему передал отец Ольбард Синеус? Что Олег знает? Кто такая замученная Клестом женщина: русинка, неизвестная славянка или и вправду – Забава? Нет, таких мучений не выдержала бы никакая женщина, и, значит, это не вдова Вадима Храброго. И почему он, Рюрик, выкинул ее из памяти пять лет назад, а стал постоянно думать о ней только после того, как отправил верного Сигурда – в верности его Рюрик не сомневался: слишком высокой была клятва – вместе с единственным сыном к Олегу? А если та женщина все же была Забавой, если Олег знает о ее гибели в пыточной клети? Нет, Клеста, пожалуй, убивать преждевременно, Клест еще может пригодиться при разговоре с Олегом. Пусть Клест развяжет этот узел…
Правда, Олег приедет с крепкой охраной: ведь Рюрик думал передать ему золото для того, чтобы нанять большие силы и уйти подальше от Господина Великого Новгорода. Сокрушить Аскольда, посадить Игоря на княжий стол в Киеве – осенью они обсуждали этот поход. Тогда его сыну ничего не угрожало, и Рюрик хотел разгромом Аскольда укрепить могущество Новгорода, а значит, и могущество собственного княжения. Но обломок ржавого меча, брошенный к его ногам… Он постарел, он уже не держит в руках все нити, он сам, собственной волей отдал своего сына в заложники конунгу русов. А уж коли так случилось, то Клесту умирать рано. Воинов Олега в зимовье не пропустят: никто не имеет права приближаться к усадьбе без повеления Рюрика. Стража русов остановится, их конунг с отроками прибудет к нему, а стражу надо будет тайно окружить надежными людьми. Окружить и отрезать. А с Олегом говорить и говорить… Нет, заставлять его говорить. Русы болтливы, любят застолье – так пусть стол ломится от яств и вина. А Клеста оставить в сенях: он и даст ответ на главный вопрос…
В голове Рюрика путались мысли: четвертый сон путал их. Нельзя было отсылать Игоря к Олегу, нельзя было позволять палачу затерзать ту женщину до смерти. Он стал делать ошибки, громоздить их друг на друга, а когда ошибок много, они начинают множиться сами по себе, они угнетают, давят, притупляют хитрость, которую он любовно оттачивал всю жизнь. Он отдал русам в заложники собственного и единственного сына, смысл всех побед и поражений, боль всех увечий и ран. Где же выход?
Тусклый рассвет с трудом пробивался в оконце. Рюрик бесцельно бродил по остывающей избе, на каждом шагу ощущая острую боль в пояснице. Боль мешала думать, мешала найти единственный правильный выход из той сети просчетов, куда он загнал самого себя. Пустое дело выпутываться из сетей: их надо рвать. Но не было сил, была только боль. Боль в спине и путаница мыслей.
Он заставил себя одеться потеплее, приказал отроку разжечь очаг и поставить подле него