Святослав, князь-ратоборец. Михаил ЕлисеевЧитать онлайн книгу.
успевая обслуживать свои смертоносные машины и укрываться от стрел, смертельным дождём летевших с ладей. Следом за своим храбрым командующим и остальные ромейские корабли уверенно пошли вперёд, извергая огонь, а флот русов распался – одни начали править на мелководье, куда из-за тяжёлой осадки не могли подплыть хеландии, другие же бросились уходить в открытое море, надеясь потеряться в темноте. Вместе с ними уходил и князь, оставляя за собой пылающее море, где гибли его корабли и в огне сгорали верные дружинники. Не имея возможности ничем им помочь, Игорь надеялся, что если судьба будет к нему благосклонна и он вернётся домой живым, то его месть ромеям ждать себя не заставит.
Действие «греческого огня» при осаждении Константинополя Игорем. Худ. Ф. Бруни.
Что же касается тех русов, которые отступили на мелководье, то их судьба сложилась трагически: когда взошло солнце, они увидели, что со стороны моря их поджидает огненосный флот, а на суше – армия базилевса. Большая часть их погибла в схватках с византийцами, остальные же попали в плен, и их казнили в Константинополе вместе с теми из русов, которые были захвачены во время ночного боя на море. Эту казнь и наблюдал отчим Лиутпранда Кремонского, «человек, преисполненный достоинства и мудрости», который в это время находился в столице Империи в качестве посла итальянского короля Гуго.
Подведём итоги – поход, на который Игорь возлагал столько надежд, закончился полным провалом, и вина за неудачу в большей мере лежала именно на князе. Если бы он вовремя остановился, погрузил рать на суда и отплыл домой, пока базилевс «проводил в размышлениях немало бессонных ночей», то исход предприятия был бы иным и Игорь мог бы почивать на лаврах, осенённый заслуженной славой. А так – флот сожжён, войско практически полностью уничтожено, средства, вложенные в этот поход, пошли прахом. Лев Диакон конкретно обозначил размеры постигшей русов катастрофы, а также прямо указал маршрут бегства князя, который «к Киммерийскому Боспору прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды». Об этом же свидетельствуют и другие византийские источники, например, в «Житии Василия Нового» сказано, что русы «… едва спаслись в свою землю, чтобы рассказать о том, что с ними случилось». Причём в свете этих двух известий можно сделать вывод о том, что Боспор Киммерийский принадлежал Игорю, и не случайно именно туда убежал князь после разгрома. О практически полном уничтожении рати русов свидетельствует и Супрасльская летопись, в которой есть указание на то, что после этого похода Игорь в Киев «отбежа в мале дружине», что было вполне естественно после ожесточённого сражения на суше с армией Империи и катастрофы на море. Но это ещё не повод безоговорочно записывать князя в неудачники. Игорь не был идеальным правителем и человеком, как и все люди, он совершал ошибки и пытался в меру сил их исправить. А потому это поражение нисколько не умаляет его заслуг перед потомками.