Несбывшийся ребенок. Катрин ЧиджиЧитать онлайн книгу.
вспыхивали как сигналы. Папа купил всем по бумажному флажку на палочке. Когда показались первые солдаты, и толпа разом начала махать, воздух заколебался, изогнулся, сдвинулся. Эрих с высоты своего небольшого роста видел только красные всполохи, мелькающие на фоне синего неба. Папа поднял его высоко – и было в этом что-то похожее на то кружение с мамой в саду. Грянули неожиданно громкие приветственные возгласы, отражаясь от брусчатки. (Неужели так стройно кричали простые граждане, или все же были среди них люди в штатском?) Кренинги махали до онемения рук. Девочки бросали под ноги солдатам цветы. Наконец показалась машина фюрера и медленно двинулась вдоль толпы. Пассажир внимательно смотрел то налево, то направо, будто искал нужный ему адрес.
Эрих так крепко – до боли – сжимал свой флажок, что, даже когда они вернулись домой, у него на ладони еще оставался след – линия жизни, линия любви. Мама и папа отдали ему свои флажки, и он поставил их на подоконник в пустую банку из-под меда. У той был оббит край, так что по назначению ее уже не использовали. Мама включила радио и подпевала «Друзья, жизнь стоит того, чтобы жить». Эрих попросил папин альбом про фюрера. В нем еще оставались пустые места – папа собрал не все карточки и никогда уже не соберет, потому что теперь выпускают по темам «Живопись барокко» и «Англия – разбойничье государство», которым, конечно, не место в жизни фюрера. Эрих читал подписи и представлял недостающие изображения: «И снова дети не дают фюреру прохода», «Обычное жаркое – даже для рейхсканцлера», «Все хотят пожать руку фюреру», «Гитлер прислал нам еще танков», «Вот, мой фюрер, это моя внучка». Пустые страницы нравились Эриху больше всего – на них он воображал себя.
Я видел, как Эрих рос и взрослел: плавал в озере словно рыба, строил в лесу шалаши и думал, что мама не найдет его. Видел, как он лежит под ветками – тихо, тихо – прислушиваясь к голосам из ульев: над дымом и схваткой грохотали митральезы. Но кто же тогда я? Когда папа ушел воевать в Россию, мама сказала, чтобы Эрих больше не прятался. Он слишком привык играть один, сказала она, у него нет товарищей, а другие мальчики в деревне играют в войну. Но теперь, в школе, ему бы уже пора обзавестись привязанностями.
– Не понимаю, что это значит, – говорит он.
– Друзьями, – объясняет мама. – Обзавестись друзьями. Разве тебе не скучно одному?
Пока он болел, остальные успели передружиться.
– Мне никого не осталось, – говорит он, и в этот момент я ощущаю мир его кожей, смотрю на мир его глазами.
Он показал маме игрушку, которую придумал сам: карточка, к обоим концам которой привязаны нитки. С каждой стороны нарисовано по пол-лица. Когда берешь за нитки и раскручиваешь карту, половинки сливаются в целое.
Восковая женщина
– сад,
Под дождем озябли пионы.
Движется лето на –
Медленно, неуклонно.
Золотом каплет с веток
Листьев отрада.
Кротко –, прощается лето
С – сада.
Лишь возле розы впервые
Совсем