Зимопись. Книга шестая. Как я был стрелочником. Петр ИнгвинЧитать онлайн книгу.
причине оттянуть этот момент.
– Все у костра, – подтвердил он. – Мне надо идти.
– Один вопрос, – снова остановил я благодарно остановившегося парня. – Куда мы плывем?
– Плавает знаешь что?
Ясно, у местных мореманов те же заморочки, что и у наших. Несмотря на то, что моря нет. Или есть?
– Куда мы идем? – поправился я.
– В Еконоград. Завтра будем на месте.
Странно. Из района Зырянки, откуда отплыли несколько дней назад, Еконоград находился перпендикулярно вглубь и тоже недалеко. А из крепости-заставы на порогах, где казнили Никодима с командой, столица еще ближе, конязь за день добрался.
– Разве Еконоград стоит на этой реке? – спросил я.
– Где же ему еще быть?
– Как называется река?
– Главная.
– Она разве не вправо заворачивает?
Место, куда из вотчины Западной границы выносит течение, находится на изгибе. До сих пор все утверждало, что вниз по течению мы уходим от Еконограда, а не приближаемся к нему.
– Главная река петляет, – объяснил Оська. – Затем раздваивается. Еконоград стоит на мелеющем старом русле, а основное новое действительно уходит вправо.
– До самых гор?
Главная река, она же Большая вода, огибает страну башен и запирает ее, прижав к горам.
Сальные вихры Оськи помотались из стороны в сторону.
– Так далеко не ходил, но вроде бы да.
– Почему русло называется новым? Что произошло, почему река потекла еще в одну сторону?
– В стародавние времена, до или во время первой всеобщей бойни, Каиново племя прорыло перешеек и пустило воду в обход Еконограда. Им не препятствовали, даже радовались, что те земли превратились в недосягаемые. Одним врагом стало меньше, бойня сошла на нет, с тех пор живем спокойно. Жили. – Парень печально вздохнул.
Первая всеобщая бойня в моем понимании соответствовала заречному Акопалипсу и звучала как Мировая Война. Начальная цифра в названии намекала, что должны быть другие. Оськин вздох навел на нехорошую догадку:
– Вторая бойня – то, что происходит сейчас?
– Так многие говорят, – подтвердил парень. – Дикая империя рушит порядок и меняет границы. Сообща можно было бы остановить, но кому это нужно, если каждый за себя?
– Дикая империя настолько опасна?
– Опасны законы, по которым она живет.
– Например? – Неужели даже местная молодежь понимает важность идеологии, что не люди, а идеи меняют мир? Меня этим пичкал зомбоящик, и вдалбливали учителя.
Законы оказались набором фраз, но со временем они вполне могут составить новое святое писание от императора. Их запишут на скрижалях, вокруг встанут храмы. Я запомнил несколько:
«Лучше делать и каяться, чем не делать и каяться».
«Мы добрые люди, но не каждый заслуживает видеть нас такими».
«Если все хвалят – ты мертв».
«Общественное мнение – мнение тех, кого не спрашивали».
«Никогда