Молчание сфинкса. Татьяна СтепановаЧитать онлайн книгу.
Солдат – да, да! Оказывается, что тот, кто убил доктора Луговского, – больной, его пациент, сбежал и где-то тут у нас по лесам в окрестностях скрывался. Ой, и время было – детей боялись одних в школу отпускать, сами ходили с оглядкой. А мне наши мужики, кто понятыми были в больнице при осмотре, потом по секрету рассказывали, – Захаров понизил голос. – Там, в доме-то, в больнице, крови было, крови… И на полу, и на стенах. Нашим-то, а они не какие-нибудь чахлые, городские, а и то дурно сделалось, как увидели они это. Но, слава богу, быстро все тогда закончилось. Поймали того больного, ненормального и куда-то в спецбольницу отправили по-тихому. Тогда, в восьмидесятых, конечно, ни о каком освящении здания и речи быть не могло. Поэтому теперь, когда там вновь после стольких лет запустения возобновляется жизнь, отец Дмитрий счел своим прямым долгом…
– Понятно, – Колосов кивнул. И убрал заветный блокнот, так и не записав туда ничего. История двадцатилетней давности, видимо, его не впечатлила. Катя же выслушала Захарова с великим вниманием, а потом спросила старика о том, о чем давно уже собиралась:
– Мне вот родственницы отца Дмитрия настоятельно советовали отыскать какого-то Мячикова, допросить его. А это кто такой будет? Он ваш, здешний?
Захаров смущенно кашлянул. Посмотрел на Катю растерянно.
– Вряд ли стоит придавать значение словам пожилых женщин, чьи нервы расстроены и…
– Извините, мы любые показания обязаны тщательно проверить, от кого бы они ни исходили, – возразила Катя. – Вы знаете, где этот Мячиков сейчас?
– Нет, нет, я не знаю, где он сейчас. И вообще… Он такой – иногда приходит, потом внезапно исчезает. Отец Дмитрий его жалел по-христиански, работу ему давал при церкви. Мячиков, конечно, человек очень своеобразный, можно даже сказать, богом обиженный, но чтобы он такое мог сделать – нет.
– Он не из Лесного ли часом, а? Не бывший ли пациент? – спросил Колосов проницательно, а на Катю глянул вопросительно – что еще за фигурант такой?
– Нет, он никогда нигде не лечился. Увы. Он был судим за цинизм – так это, кажется, называется, за хулиганство. Это… Извините, но я при девушке даже сказать не могу, что это такое. Что он у нас тут вытворял.
– Ну и что же он вытворял? – Колосов оглядел сонный осенний пейзаж. – Говорите, не стесняйтесь, мы на службе.
– Он… Мячиков, ведь он по специальности зоотехник был. И неплохой специалист. В агрофирме «Луч» работал. Ну потом, когда все открылось, уволили его, конечно, выгнали. Сестра его с семьей отсюда уехала со стыда в Калужскую область.
– Да что он такого сделал?
– Сначала парень был как парень. Только замкнутый, смурной. Но ничего этакого за ним не замечали. А однажды танцы у нас были тут в клубе, девушки оттуда возвращались поздно вечером одни. Идут и вдруг навстречу кто-то из кустов – шасть в макинтоше. Макинтош распахнул вот так, а там под ним – ничего. Извините за неприятную деталь – голая возбужденная мужская плоть, – Захаров конфузливо покосился на Катю. – Тогда бесстыдника так и не поймали.