Я однажды приду… Часть III. Екатерина ДейЧитать онлайн книгу.
Тем более, что она обо мне.
Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша, на высокий берег на крутой.
Выходила, песню заводила про степного сизого орла,
Про того, которого любила, про того, чьи письма берегла.
Ой, ты, песня, песенка девичья, ты лети за ясным солнцем вслед
И бойцу на дальний пограничный от Катюши передай привет.
Пусть он вспомнит девушку простую, пусть услышит, как она поёт,
Пусть он землю бережет родную, а любовь Катюша сбережёт.
Закончив петь и отдышавшись, да, очень сказываются повреждённые мышцы, связки, видимо, тоже пострадали, я посмотрела на Глеба и замерла. Командор принял решение: спокойное лицо, и было ясно, что стояло за этим спокойствием – понимание задачи, путей её решения… и абсолютная уверенность. Что-то он понял в этой старой песне для себя, что-то такое, что поставило всё на свои места в его жутком страхе за меня, за мою жизнь. Но ещё большее удивления меня ожидало, когда я увидела лица боевиков. Точно, вот они пограничники. Я улыбнулась им, тем, которые стояли совсем рядом, и у одного из них увидела веточку на лацкане пиджака! Нашу границу никто не сможет нарушить, ещё на подходах разнесут на молекулы от одного намерения. Неожиданно я смутилась своим мыслям о крутых боевиках с веточкой на лацкане, но почему-то была уверена, что не стали бы поднимать, если она для них ничего не значит.
– Катя, я люблю тебя.
Глеб погладил меня по голове и чмокнул в макушку. Боевики его совершенно не смущали, он их даже не замечал.
– Даже такую серобуромалиновую?
– Такую особенно, ты всегда удивительная, а теперь ещё и по цвету от всех отличаешься. Жаль, уже бледнеет, но я запомнил все моменты.
Я стукнула его по груди и ойкнула, он сразу подул на кулачок и всё прошло. А всё-таки, что боевики думают, когда видят своего грозного, страшного командора, когда он дует на кулачок жены-человека, стукнувшей его? Пора заходить в дом, а то Глеб уже неприлично обниматься начал.
В доме мы встретили Арно, у него лицо было как у человека, проглотившего ежа. У меня такое было, когда я три дня кричала от боли, я знаю. Олег сопровождал его с лицом сфинкса, видел уже всякое, ему не страшно. Он кивнул Глебу и предупредил:
– Арно часть записей посмотрел, идём к Вердо.
Глеб ответил голосом командора:
– Жду через час.
И естественно меня сразу уложил спать. Никакого сопротивления и воплей: я просто в окно посмотрю, может, я в бассейне с Леей искупаюсь. Только спать, причем кардинально, уколом, вдруг не вовремя проснусь. Самуил тоже был рад меня уложить, слишком беспокойная больная – ходит без разрешения, купается как рыба, уколы не делает, ест, что попало.
Меня разбудили губы, они щекотали меня, целовали нежно, дышали в ухо. Я помахала ручкой, они её тоже поцеловали, пальчик за пальчиком, пришлось открыть один глаз, они и его поцеловали. Я прошептала:
– Привет.
– Привет,