Нечаянная свадьба. Елена АрсеньеваЧитать онлайн книгу.
этого человека, который произвел на нее столь сильное, неодолимое впечатление. Только услышав его удаляющиеся шаги, она осмелилась разомкнуть ресницы, поудобнее разместила свой кринолин и приказала Феоктисте подать ей бархатный палантин, валявшийся на траве, и заветный саквояж, порадовавшись, что была так предусмотрительна и положила в него столько нужных вещей. Неведомо, привезут ли сегодня в Березовку багаж, но Лиде хотя бы не придется спать в чужой ночной рубашке!
Потом Феоктиста, показав чудеса проворства и аккуратности, уложила разбросанное Лидино имущество в чемоданы и сундуки, затем они вдвоем со Степаном поставили их один на другой, и запыхавшаяся Феоктиста понеслась к двуколке. Проворно вскочив в нее, она притулилась на подставке для ног, потому что на сиденье могли поместиться лишь двое, и Лида только сейчас осознала, что отдельного места для кучера в двуколке нет: он сидит рядом с седоком.
И вот Василий Дмитриевич, отдав последние наставления Степану, который уныло ссутулился рядом со штабелем кофров, сел рядом с Лидой, очень ловко потеснив, но ничуть не смяв ее кринолин. Очевидно, ему довольно часто приходилось разъезжать с этой двуколке с дамами в широченных модных юбках, сообразила Лида, и сердце ее сжалось при этой мысли: все-таки господин Протасов, конечно, женат, и супруга его, судя по этой его ловкости, изрядная модница! Непомерная печаль охватила Лиду при этой догадке, слезы подступили к глазам, она едва сдержалась, чтобы не выскочить из двуколки, боясь позорно расплакаться, но было уже поздно: Василий Дмитриевич дернул вожжами, присвистнул, понукая своего буланого мерина, и тот послушно рванулся вперед.
Да, и впрямь: двуколка, запряженная столь сильным конем, каким выглядел мерин, шла на редкость плавно, почти без тряски, так что даже Феоктиста, сидевшая в ногах и сначала испуганно цеплявшаяся за Лидино платье, наконец поуспокоилась, поняв, что не выпадет на дорогу.
Примерно через полчаса пути Лидино сердце наконец перестало прыгать на своих собственных духовных ухабах, она немного привыкла к ощущению Василия Дмитриевича рядом с собой, к тому, что иногда при повороте вынуждена была даже прижиматься к нему, и смогла наконец спросить:
– Отчего, господин Протасов, ваша повозка идет так мягко?
– Называйте меня по имени-отчеству, пожалуйста, не то я буду называть вас госпожой Карамзиной, – с улыбкой попросил Василий Дмитриевич. – Хорошо?
Лида робко кивнула, сомневаясь, отважится ли произнести его имя.
– А секрет мягкости хода моей двуколки только в рессорах, – продолжал Василий Дмитриевич. – Таких же рессорных повозок в каретном сарае вашего дядюшки самое малое три, и я понять не могу, отчего за вами был отправлен этот старый шарабан! Или Степка сам его выбрал?
– Как бы он осмелился? – заступилась за младшего брата Феоктиста. – Авдотья Валерьяновна велела взять именно шарабан, потому что в нем вещи удобнее перевозить, чем в другом экипаже. Она же предполагала, что у барышни будет немалый багаж.
– Странно,