Время сомнамбул. Иван ЗоринЧитать онлайн книгу.
работа легла на плечи дюжины крепких парней в чёрной форме. Они составляли городскую полицию, и на другой день под руководством своего начальника-майора, толстяка с красным, одутловатым лицом, брали по списку, составленному врачом, заражённых сомнамбулизмом. Нет-нет, это не было арестом, и речь, конечно, не шла о тюрьме, боже мой, конечно, нет, это даже и принудительным лечением назвать было нельзя, потому что никакого лечения не предвиделось. Лунатиков просто отвозили в пустевшие лачуги рыбацкого посёлка. Случилось всё так, как и предлагал мордатый ночной сторож. Он же был единственным, кто оказал сопротивление, бросившись на майора с кулаками. Но его быстро скрутили. Две полицейские машины со встроенным внутри решётчатым отсеком с раннего утра сновали по городу и, ссылаясь на вчерашнее обращение мэра, вытаскивали сомнамбул из постели. Толпившимся вокруг родственникам полицейские объясняли, что у них приказ, и с наигранной улыбкой, прилипшей к их скуластым лицам, повторяли слова городского главы: «Всё будет хорошо». Некоторые полицейские, давно знавшие семьи заражённых, извинялись за вынужденное вторжение. «Не волнуйтесь, – успокаивая родню, смущённо кивали они в сторону больных, – под наблюдением врача им там будет лучше». Родственники плакали, но согласно качали головой. Нечего и говорить, они проявили сознательность, эти родственники. Взрослые дети провожали родителей до машины, помогая забраться, поддерживали их, в то время как полицейские, скрежеща ключом, словно отмычкой, открывали решётку внутри. Потом дверь оглушительно захлопывалась, а дети всё не уходили, вдыхая медленно плывшие на холоде выхлопные газы, смотрели вслед, пока автомобиль не скрывался за поворотом. Чету Варгиных, Второго и Третьего, ввиду важности их персон, негласная субординация, вошедшая в плоть и кровь, ещё соблюдалась, повезли сначала для проверочного осмотра ко врачу – вместе на одной машине. Они нежно обнялись на жёстком сиденье и ни разу не обернулись на детей. Такое невнимание, говорившее, возможно, об отсутствии любви, дети объяснили слабоумием, которое развивал лунатизм. Пока заболевших стариков пользовал врач – но что мог выявить повторный осмотр, когда всё было ясно, как божий день? – детей отселили, и они не застали родительского возвращения. Впрочем, родители не заметили их отсутствия, как и то, что куда-то ездили из дома в рыбацком посёлке, где они провели жизнь, и куда вернулись уже в отделённый от города лагерь. Дверь к Первому пришлось ломать, его вытащили под руки пьяного и сонного, отволокли по снегу, оставляя две борозды от сапог, в которых он спал, и бросили на заднее сиденье, где с мрачной ухмылкой уже спал мордатый сторож. Неклясова, жившего по соседству с Варгиными, тоже вести было незачем, но он как-никак был первопроходцем на тернистом пути сомнамбулизма, и прежде чем вернуть назад, его также решили показать врачу, чтобы отметить изменения, если такие будут, в течение болезни. Заселяли больных как попало, по трое-четверо в домик. Больше те не вмещали.