Говорит Москва. Александр КондрашовЧитать онлайн книгу.
В мозгу непрерывно прокручивался кастинг всех совков, с которыми Костя был знаком. Их было немного, и все – не то. В Лобню ехать, падать перед отцом на колени: батя, выручай? Он-то – настоящий самородок, совок из совков, подходит по всем статьям, кроме одной: ни за что не пойдёт «позориться». Потому что он – не только совок, но в глубине души ещё и село, и деревня. Костя это в себе преодолел… Тут нужен городской житель. Слесарь-сан-техник из ДЭЗа?… Да, говорливый, всех вплоть до мэра и президента квалифицированно материт. Нет, он без мата не может… Среди таксистов много таких, но их кастинг дорого стоит и потребует слишком много времени… Началась какая-то мания, в каждом встречном Костя видел кандидата на вакантную должность супер-совка и мысленно «прокачивал» его на приспособляемость к радио. Прокачал и педиатра.
Гуляя с коляской, он увидел его, сидящего на скамейке в весёлом расположении духа. Это было не рядом с их домами – педиатр, видимо, не хотел светиться вблизи своих пациентов, – а довольно от них далеко, на берегу речки Сетунь.
Узенькой, извилистой, с крутыми берегами и соловьиными рощами – и впрямь живописной, как пишут в газетах. Особенно в устье – при впадении в Москву-ре-ку у выстроенного в русском стиле городка-крепости клуба каскадёров. Зимой в пойме Сетуни проложены лыжные трассы, заливаются катки и есть отличные горки для малышни. Высокие берега с одной стороны защищают пойму от шума Кутузовского проспекта и Киевского вокзала, с другой – от грохота Третьего кольца и окружной железной дороги, ну и от «белого шума» Мосфильмовской улицы – тоже. И простирается это лесное счастье довольно далеко – до знаменитого круглого дома на улице Довженко и большого озера, что на улице Улофа Пальме. Рядом – Мосфильм, улицы Пудовкина, Довженко, Пырьева, где в старые времена селились работники кино, и храм Троицы, в котором они до сих пор замаливают свои грехи…
Педиатр сидел на лавке и читал бесплатную районную газету «Раменки». Костя профессионально цепким радийным глазом (на работе приходилось одновременно видеть два монитора, ещё бумажный текст и лицо собеседника) вырвал заголовок статьи, которую педиатр читал: «Мечты сбываются», судя по фото, на котором сияли счастьем лица «понаехавших» маляров, их мечты сбылись – они зацепились за Москву. Время от времени педиатр доставал из сумки пластиковую литровую бутылку… Застигнутый «на месте преступления», он несколько растерялся, но не возражал, чтобы Костя сел рядом, даже обрадовался: «Я теперь скупее стал в желаньях, то есть гораздо меньше того… Следить стал за собой… Но сделал дело, гуляй смело…» – оправдался он и глотнул из бутылки с почти стёршейся этикеткой пепси-колы, в которой неизвестного происхождения жидкость была, видимо, укреплена градусами добавленной водяры, – не берите с меня пример, я – особый случай…»
Да, особый. Одно из неожиданных подтверждений тому случилось недавно, и наблюдала его Зоя. Пьяненького Бориса Аркадьевича били подростки. Зверски. Кажется, он им сделал замечание, попросил, чтобы они при женщинах и детях так громко не матерились, –