Homo Incognitus: Автокатастрофа. Высотка. Бетонный остров (сборник). Джеймс Грэм БаллардЧитать онлайн книгу.
как бы ни старались их отчистить, оставались следы предыдущих водителей: отпечатки каблуков на коврике под педалями; сухой окурок со следами немодной помады, прилипший на жевачке к крышке пепельницы; паутина странных царапин, как хореография неистовой борьбы, на виниловых сиденьях – словно два калеки пытались изнасиловать друг друга. Ставя ноги на педали, я буквально чувствовал всех этих водителей, их тела, их тайные встречи, попытки ускользнуть, тоску. Под грузом этих наслоений я заставлял себя ехать осторожно, словно меня могла ткнуть выступающая рулевая колонка.
Сначала я ездил бесцельно, привыкая к незнакомым органам управления, по объездным дорогам к югу от аэропорта, среди водохранилищ Стануэлла. Потом я огибал восточное крыло аэропорта и направлялся к дорожным развязкам Харлингтона, где движение в час пик на выезде из Лондона обрушивало на меня приливную волну металла на забитых полосах Вестерн-авеню. И неизбежно в час моей аварии я оказывался у подножия эстакады: либо поток рывками проносил меня мимо, к следующему светофору, либо я накрепко застывал в каком-то десятке футов от точного места аварии.
Когда я выбрал американский кабриолет, работник проката заметил:
– Уж мы и помучились с этой машиной, мистер Баллард. Ее ваши телевизионщики брали – так оставили зажимы для камер и на крыше, и на всех дверях, и на капоте.
Мысль о том, что автомобиль еще используется для какого-то вымышленного сценария, пришла мне в голову, едва я выехал из гаража в Шеппертоне. Как и в остальных арендованных машинах, по всему шикарному интерьеру творения Детройта виделись царапины и отметины каблуков, ожоги от сигарет и насечки. На розовом виниловом сиденье был глубокий разрыв, в который можно было бы запихнуть флагшток или, при случае, пенис. Все эти отметки были оставлены во время воображаемых драм, разыгрываемых компаниями, нанявшими автомобиль, актерами, исполняющими роли детективов и мелких преступников, секретных агентов и сбежавших наследниц. На ободе руля скопился жир сотен ладоней, держащих руки так, как командовали режиссер и оператор.
Двигаясь вечером по Вестерн-авеню, я думал, каково это – погибнуть среди скопления фантазий, обнаружить собственное тело помеченным знаками сотен детективных сериалов, символами забытых драм, которые, пролежав годы на полке после перестройки на телесети, оставят последние титры на моей коже.
Занятый манящими мыслями, я вдруг обнаружил, что перед нужным съездом оказался не на той полосе. Тяжелая машина с мощным двигателем и чувствительными тормозами напомнила, что я слишком задавался, решив, что смогу с моими ранами и моим опытом справиться с таким мастодонтом. Решив взять напрокат машину той же модели, что была у меня прежде, я свернул к аэропорту.
Плотная пробка образовалась у въездного туннеля, и я, проскочив через встречные полосы, въехал на площадь – скопление транзитных отелей и круглосуточных супермаркетов. Выезжая с ближайшей к тоннелю автозаправки, я узнал трех аэропортовских шлюх, бродящих