И здрасте вам через окно!. Елена РоговаяЧитать онлайн книгу.
очных мест, находящихся в использовании в настоящее время. Нет, я не настаиваю, но буду рад тому, что меня немножко обнадежат. Я должен знать, на что мне сегодня рассчитывать.
– Ждите, Израил, скоро от нас придут к вам, – отрапортовал истопник, вытирая руки о грязный фартук. – Даже номера заняты.
– Те, что по двадцать пять копеек или за семьдесят пять?
– Да отчепитесь вы от меня. Не мое это дело в билеты подглядывать. Билет – он не женщина, чего на него зенки лупить? С меня спросу мало, лишь бы пар в бане хороший был да в бассейнах вода подогретая.
– Вот и спасибо, уважаемый Мотл. Вы поговорили со мной пару слов, а мне уже забот на целый день.
После разговора Израил быстро встал, стряхнул с коротких брюк наждачную пыль, привычным движением закрепил ножницы в прорези жилета и скрылся в помещении. Он знал, что не позднее чем через полчаса из бани выйдет первый клиент и наверняка зайдет к нему побриться или сделать стрижку.
Уже много лет он работал на этой улице и каждый день благодарил Бога за милость и любовь, которую Он когда-то проявил к его семье, позволив родителям почти даром купить салон у сбегающего от большевиков хозяина. Обучившись парикмахерскому делу, Изя перенял семейный бизнес и, не успев сделать пару стрижек, с ним мудро расстался, передав в руки советской власти честно приобретенное имущество. Его поступок был оценен руководством города по достоинству, а за сей щедрый, а главное, пролетарский жест ему было разрешено работать в родных стенах на должности заведующего вплоть до ухода на фронт. Провоевав почти четыре года, он получил ранение в грудь, был прооперирован и по инвалидности комиссован из армии. Когда Одессу освободили от фашистов, фронтовик вернулся в родной город живой, почти здоровый и с двумя медалями на груди.
Первое, что он сделал по возвращении домой, – попросил у соседей лопату и направился к старому платану, чтобы откопать ящик с дорогим ему во всех отношениях инструментом, предусмотрительно спрятанным перед уходом на фронт. Самой большой ценностью в тайнике были марсельские щипцы, а также филировочные ножницы, которые по тем временам стоили огромных денег и попадали в Одессу из Америки лишь контрабандным путем.
Постижерный инструмент, состоящий из деревянных болванок для париков, тресбанка, кард и крючков для тамбуровки, он спрятал на чердаке дома. Зная, что конопляная парусина почти не пропускает влагу, он обмотал ей каждый предмет и аккуратно закопал под толстым слоем чердачного шлака. Собрав имущество, Изя любовно окинул его взглядом и, протерев все влажной тряпочкой, решил завтра же приступить к работе. Наш герой не был коммерсантом, но прекрасно разбирался в людях и понимал, что через неделю-другую у него не будет отбоя от клиентов. Война войной, а женщинам всегда хочется быть красивыми.
В первый же день после открытия парикмахерской Лиза Шпигельглас проходила мимо и увидела, как какой-то мужчина, до боли напоминающий мастера женских причесок Израила Шермана, аккуратно раскладывает на столике инструмент. Она приостановилась, заглянула сначала в окно и, убедившись, что это не кто иной, как маг и чародей парикмахерского дела, не зашла, а буквально влетела в салон, захлебываясь от радости и открывающихся перед ней перспектив.
Увидев Лизу, Израил вознес руки к небу и поблагодарил Бога за милость. Он знал совершенно точно, что через несколько часов после ее ухода вся Одесса будет знать об открытии салона. Вознесенную благодарность к Богу Лиза приняла на свой счет и, как в довоенные годы, протянула руку для поцелуя.
– Мадам Шпигельглас, вы ангел! Вижу, вижу, что во время моего отсутствия вашей хорошенькой головки не касалась рука настоящего мастера. Выпьем чашку чая или сразу сделаем шаг навстречу красоте?
Губы Елизаветы в ту же секунду расплылись в улыбке, и она уселась в откидное кожаное кресло, чудом уцелевшее от бомбежек на чердаке дома.
– С какой прической мадам желает видеть себя сегодня? – поинтересовался Израил. – Как и до войны? Я вас понимаю. Красоту еще никто не отменял. Волосы – это единственное богатство женщины, не зависящее от войн и кризисов мировой экономики. Значит, как и раньше: делаем прямой пробор и по бокам коки.
Надев на себя фартук, Израил перво-наперво помыл роскошные волнистые волосы куском душистого мыла, купленного ранним утром на Привозе, и, вооружившись расческой и ножницами, приступил к стрижке неровных концов.
Работал мастер с упоением и неторопливо, давая огрубевшим рукам вновь почувствовать шелковистость женских волос, их мягкость, воздушность и струящуюся красоту. Он снова тот укротитель, который из строптивых и непослушных прядей создаст произведение искусства. Как он скучал без всего этого! Не было на фронте и дня, чтобы не вспоминал он о парикмахерской, ее тишине, а особенно о запахах, которые буквально преследовали его в каждом сне. По завершении работы Израил взял небольшое круглое зеркало, чтобы клиентка смогла увидеть прическу сзади. Заметив восхищение и блеск в глазах женщины, он не стал скрывать свою радость от полученного результата и, более того, отказался от денег за работу.
– Мадам, вы моя первая клиентка после открытия и мой