Зачеловек. Юрий НикитинЧитать онлайн книгу.
террористов, так и всевозможные заговоры, подготовки к покушениям, террористическим актам, и многое-многое другое.
За спиной раздался философский голос Мрака, иногда оборотень начинал умничать, словно вздумал тоже записаться в искатели истины, за что Олег бывал готов прибить его на месте:
– Вообще-то мечта Яфета исполняется. Народ был единым, и все строили Вавилонскую башню, да только Бог смешал все языки, и народы разбрелись, перестав понимать друг друга. А теперь вот снова все объединяются…
Он запнулся, подошел ближе, Олег неотрывно смотрел на ровные ряды хранилища информации, буркнул, не оборачиваясь:
– Договаривай. Глобализация есть вежливый эвфемизм американизации. Так?
– Так, черт бы побрал.
Олег спросил равнодушно:
– И что тебя, такого толстокожего, смущает?
Мрак сдвинул глыбами плеч.
– Что всемирную империю создают американцы. Как раз те, кто и так у всех в печенках.
Олег повернулся к нему, лицо слегка брюзгливое, словно аристократ объясняет конюху устройство глобуса, спросил с ехидцей:
– А если бы немцы или французы? Да пусть хоть ирландцы или русские старообрядцы! Всякий, кто прет в лидеры, получает справа и слева. Да не пряники, а плюхи. Увесистые! От лидера требуют быть безукоризненным, а это, увы, недостижимо. Правда, вот я почти такой, но я, сам понимаешь, счастливое исключение. Да и какая разница, как они называются: ассирийцы, хетты, готы, франки, славяне, американцы?.. Для нас, во всяком случае. Мы-то знаем, что через два-три десятка лет на планете не останется ни единого американца, как не останется русских, немцев, англичан, французов… Ну, возможно, дольше пробудут курды да евреи, но и тем, в конце концов, придется войти в стаз зачеловеков, в котором так же смешно говорить о национальностях, как взрослым людям всерьез о ползунках, в которые когда-то какали.
– Ты забыл о китайцах, – напомнил Мрак.
Олег нахмурился, кивнул.
– Да, но о них вообще отдельный разговор. Китайцы – это отдельное человечество. Не стал бы помогать Томасу Мальтону нести Святой Грааль в Англию, сама чаша меня не заинтересовала – мы знаем, как она делалась, – как и Англия, которую я знал и как Землю Больших Зверей, и Острова Тумана, и Оловянные Острова, не говоря уже как земли бесчисленных народов, волнами сменявших друг друга: данов, гекнов, пиктов, кельтов, бриттов, англов, норманнов, уже сменивших свой язык на франкский, даже на французский… Но я долго всматривался в будущее…
– Это всегда было твоим любимым занятием, – прервал Мрак. – Вуайерист!
– Теперь это называют футурологией, – поправил Олег без улыбки, – тогда называли просто видениями, откровениями… Так вот я ощутил, что от Томаса Мальтона может протянуться ниточка за океан, где сформируется свое племя, свой народ со своими наивными идеалами, своей великой мечтой. И что там соберется лучшее от разных народов. Чашу донести я помог, но уже не вмешивался в жизнь