Аральский тупик. Виктор ЗуевЧитать онлайн книгу.
«ввести в эксплуатацию за пятилетие 350 тысяч гектаров орошаемых земель, реконструировать системы обводнения пастбищ на площади 4,8 млн. гектаров. Продолжить комплексное освоение Каршинской и Джизакской степей». Той самой Каршинской степи, где урожаи хлопка самые низкие в республике – «земля не та», – заметил Селюнин в своей последней (№ 5,1989 г.) тоже «новомирской» статье, – откуда люди продолжают бежать, несмотря на выполнение Кашкадарьинским облисполкомом планов по переселению, а также на цену около 10 тысяч рублей каждого освоенного поливного гектара[9]. Еще в «Основных направлениях» планируется ввести в текущей пятилетке 410 тысяч гектаров орошаемых земель в Казахстане, 100 тысяч – в Туркмении, 65 тысяч – в Таджикистане… Разумеется, не забыт и хлопок, ведь ради него всё и затеяно – предполагается «обеспечить получение в 1990 году 2,8–3 миллионов тонн хлопка-волокна».
– А как же с питьевой водой? – спросил я. – У нас в экспедиции «Арал-88» участвовал санитарный врач из Москвы кандидат медицинских наук А. М. Дериглазов, так вот он качество питьевой воды в Приаралье определил так: в низовьях рек люди пьют то, что не так давно люди, но другие, пили в верховьях.
– Что касается питьевого водоснабжения, то эти вопросы в сельской местности в целом по стране решены отвратительно, – не стал спорить мой собеседник, – но не по нашей вине: строительство водопровода – дело местных властей. И в России есть зоны, где вообще нет питьевой воды, – в Заволжье, в Зауралье, а в Уральском экономическом районе – там и в городах пить нечего. А факт огромной заболеваемости и смертности в Средней Азии связывать с гибелью моря нельзя, как нельзя людям пить воду из арыков. Да, питьевой воды нет. Но где были руководители, обязанные заниматься обеспечением населения питьевой водой? Дворцы строили, виллы строили, а до водопровода и канализации руки не доходили. А возьмите выгребные туалеты: из них вся гадость идет прямо в грунтовые воды, а оттуда в арыки, откуда люди воду, которую пить нельзя, всё-таки пьют. Больниц нет, поликлиник нет, бань нет, аптек нет, и к тому же – это слова президента АМН СССР Покровского, – если женщина беременна в 35 лет 8 раз – это уже не женщина. Ждать от неё, что она даст здоровое потомство?.. Там, где большая рождаемость, там и большой отсев. Ну, не было бы орошаемых земель, – что, они бы жили лучше, что ли? Сейчас принято винить во всем Минводхоз, и самое интересное, что такая мимикрия тех, кто в недалёком прошлом был сторонником переброски рек, восторгался строительством каналов, а теперь почувствовал иную конъюнктуру, даёт возможность им сразу стать «чистенькими». Чего стоит, например, позиция любимого мной поэта Андрея Вознесенского: «Отец мой, умирая, завещал мне бороться против переброски рек»! Ведь каждый мелиоратор знает, что именно отец поэта Вознесенского – автор, инициатор, отец идеи переброски. Он много лет подряд доказывал, писал, выступал, кричал, требовал, настаивал, – а теперь выяснилось, что он, оказывается, «умирая, завещал»… Во всех акциях такого рода
«За последнее время с узбекской целины уехало около семисот семей. Переселение каждой обошлось в многие сотни рублей» («Известия», 7 июля 1987 года).