Ильинский волнорез. О человеческом беспокойстве…. Борис АлексеевЧитать онлайн книгу.
Степан, не вынимая рук из карманов куртки.
– То-то.
Вертухай убрал нож и втёрся на своё место за стулом.
– Этот, – сказал Серый, указывая на Порфирия, – останется при мне. Егорку на выписку. А ты, – он взглянул на Степана, – обожди на лужайке за домом, оно тебе же целее будет.
Часть 6. Шухер
Степан шёл по тёмному коридору. Тех двоих уже успели убрать. В подъезде было тихо. Вдруг из-под лестничного марша, как и полчаса назад, возникло препятствие. Щуплый мужичок-провожатый выглянул из темноты и тихо произнёс:
– Подь сюды.
Степан остановился. Мужичок схватил его за одежду и увлёк под лестницу. В движении этого маленького человека оказалось столько жилистой силы, что Стёпа даже растерялся.
– Волынил толково, – прохрипел он на ухо Степану, – как шухер начнётся, берёшь своих и валишь. Щас правилка захороводится, делать вам тут неча. Сказал и исчез, как растворился.
Стёпа вглядывался в темноту и видел, как вдоль стен заскользили неприметные серые люди-тени. Скользили бесшумно, несмотря на мусор под ногами и почти полный мрак.
Наконец со стороны зала раздался крик:
– Братва, шухер!
Мгновенно всё вокруг заметалось, стало зримо и деловито. Всё новые и новые «бойцы невидимого фронта» взлетали вверх по ступеням и разбегались, кто в зал, кто на верхние этажи. Стёпа вынырнул из своего укрытия и побежал туда, где остались Егор и Порфирий. Раздался первый выстрел. Вслед за ним, как по команде, началась оглушительная пальба. Из двери зала в коридор, будто ошпаренные пчёлы, гроздьями вылетали пули. С глухим шипением они впивались в старую настенную штукатурку и дранку потолка. Вдруг кто-то сзади сбил его с ног.
– Лежать! – услышал он голос над головой.
Над Степаном склонился в боевом камуфляже боец. Поперёк груди жёлтым по чёрному значилась нашивка «ФСБ». Что-либо говорить или объяснять было бессмысленно, ведь Степан попал сюда не с органами правопорядка. Оставалось подчиниться и, уткнув лицо в половицы, молить Бога за судьбу товарищей.
Через десять минут всё было кончено. Степан и Порфирий стояли в шеренге молодцов, обернувшись лицом к стене, широко расставив ноги и заложив руки за голову.
– Отпустите их. Это мои друзья, они не бандиты.
Степан услышал сдавленный шёпот Егора. Говорить громче Егор не мог. От травм, полученных в «беседах» с Грегором и Соловьём, тело отказывалось выполнять даже простые команды.
– Егорушка, мальчик мой, прости меня, грешного супостата! Это я во всём виноват, прости окаянного, Христа ради! – послышался знакомый Степану проникновенный голос. Он слышал его однажды, будучи с Егором в храме. Да-да, это был голос настоятеля о. Викентия.
Батюшка подбежал к Егору. Слёзы градом сыпались с его бледного, утомлённого ожиданием лица. Облобызав Егора, о. Викентий обратился к старшему офицеру команды:
– Отпустите Егорушкиных друзей, это люди добрые, я ручаюсь за них. Они вам сами потом всё расскажут.
– Снять