Страна Семи Трав. Леонид ПлатовЧитать онлайн книгу.
значения слухам? Это, если хотите, и есть тот след, по которому пойду. Только это совсем особый след.
– Какой же?
– Этнографический.
– Не понимаю.
– Я уже говорил о нем. Имею в виду обрывки преданий, легенд, украшения, орнамент на одежде. Пойду по этому следу сначала так. – Савчук отметил на карте пункт. – Потом сюда. Остановка здесь. И дальше на север…
Карандаш бойко постукивал по столу. Казалось, не было никаких препятствий на его пути. С легкостью форсировал он реки в тундре, перепрыгивал через пропасти, взбирался по крутым склонам Бырранги. Вдруг карта вырвалась из-под пальцев и снова с раздражающим упрямством свернулась в свиток.
– Фу, черт! – сказал Савчук и обернулся ко мне. – Нет ли чего-нибудь тяжелого под рукой?
Я порылся в карманах кителя, положил на края карты перочинный нож, записную книжку, потом, после некоторого колебания, вытащил маленький компас, сделанный в виде брелока.
– О, – сказал Савчук, заинтересовавшись компасом. – Какая красивая безделушка! Теперь не делают таких… Откуда она у вас?
– Подарок, – ответил я кратко.
– От кого же?
– От друга.
– От Звонкова?
– Нет.
– Тогда от Лизы?
– И не от Лизы.
Я постарался отвлечь внимание Савчука от маленького компаса, так как не был расположен к разговору на эту тему.
– Помилуйте, Владимир Осипович, – воззвал я к его гостеприимству. – Третий час на исходе. Завтра нам уезжать: мне в Сочи, вам на Таймыр. Когда же спать?!
Мы немного поспорили о том, кому спать на кровати, кому на диване. Потом, разместившись, погасили свет.
– Вы спите? – спросил я после некоторого молчания.
– Нет.
– Знаете, о чем я думал, когда давеча ходил с вами по музею?
– Ну?
– Ощутил себя скитальцем во времени. Двадцатый век остался где-то за порогом, – подумал я, – а мы странствуем по залам музея, как по притихшим столетиям.
– Вот как?!
Я услышал, как пружины кровати застонали под Савчуком.
– Я очень рад, – сказал он.
– Чему?
– Вы начинаете постигать романтику нашего труда – историков. Да, именно скитальцы во времени!.. Любой народ, исчезнувший с лица земли, живет в ученом, который занимается его историей. Талант историка – назовем скромнее: интуиция – состоит, по-моему, в том, чтобы в какой-то степени, пусть на миг, воссоздать в своем воображении этот народ, ощутить себя его современником…
– В этом заключается талант беллетриста.
– И ученого!.. Допускаю, что «дети солнца» давным-давно вымерли, исчезли. Но для меня живы! Понимаете, я думаю о них, и они живы во мне…
Пружины снова загудели: Савчук устраивался поудобнее.
– Я не рассказывал вам, как выбрал свою профессию? Нет? В детстве, видите ли, довелось прочесть одну книгу. Не помню сейчас ни заглавия, ни автора. Но хорошо запомнил виньетку вначале. Замочная скважина, похожая на арку. Вдали, за аркой,