Путешественники. Л. КормчийЧитать онлайн книгу.

      Восток зарумянился. Мелкие облака, как кусочки белой хлопчатой бумаги застывшие неподвижно на бледном небе, оправились в золото с одного края и отражались в Неве, тихо шуршавшей водой о береговой песок.

      – Эх, ограбили нас… начисто, – проговорил Володька, обозревая со всех сторон ружье.

      – Хорошо еще, что нас не тронули, – заметил я, в душе довольный бродягами. – Есть-то и они хотят.

      – Хотят-то хотят, – согласился Володька. – Так, значит, на пароходе поедем теперь?

      – Конечно! А то как же?

      – Ну, конечно, на пароходе! Это еще лучше лодки.

      – Я просто так спросил… Ну, теперь к лодочнику Василию? Поплыли, что ли, не торопясь?

      До Шлиссельбурга было не более версты. Он ясно виднелся перед нами.

      Крепость выступала посередине реки неприветливой черной громадой, и над ней розовел восток, улыбалось утро. Кучка домов разбежалась по берегу и потонула в садах. За ними высились фабричные трубы, как подпиравшие небо столбы, а налево вдали массивной колонной выдавался Кошкин маяк.

      Глава 4

      Первый солнечный луч заиграл в тихо колыхавшейся воде. Он разлился мягкими струйками и задрожал, запереливался легкими золотистыми искрами.

      На крепостной громаде словно кровь запеклась – до того красными казались солнечные лучи, отражавшиеся от мрачных камней. А на небе весело и радостно зарумянились курчавые облачка и, будто только что проснувшись, медленно и неуверенно двинулись по серому еще фону неба.

      Было не более четырех часов утра.

      Вскоре впереди появилась церковь. До этого ее почти полностью скрывал высокий холм, и были видны только два облезлых золоченых купола. Теперь же она показалась вся, белая, прикрытая лишь несколькими деревьями.

      Наискось от церкви, у входа в Ладожское озеро, тянулись крепостные стены. Они острым выступом сходились перед нами и своей неприглядной массой навевали неприятные мысли.

      Кое-где в массивных, сложенных из грубого камня стенах просовывались сквозь отверстия мертвые, давно замолкшие навеки жерла пушек, да за этими стенами виднелись маленькие окна, задернутые толстыми железными решетками.

      Мне вспомнились таинственные толки о людях, наполняющих в настоящее время крепостные казематы. Толки передавались шепотом, с опаской, отчего и эти люди казались мне необыкновенными, таинственными, даже, пожалуй, чуть-чуть страшными, вроде каких-то рыцарей Средневековья. О них говорилось шепотом, и зачастую передавались самые нелепые истории. И всему верили, что бы только ни говорилось про крепость! Этих людей называли страшными словами «государственные преступники», и поэтому сами они казались мне окруженными непроницаемой таинственной завесой, вроде знаменитой Железной маски[13].

      Я пожирал глазами крепость, жадно впиваясь взглядом в маленькие окна – в надежде увидеть хоть кого-нибудь из заключенных. И сердце у меня трепетало, сжимаясь каким-то особенным чувством, вроде того, которое охватывает