Социокультурные изменения в российской деревне в 1861–1914 гг. на примере Центрально-промышленного района. Анна ИвановаЧитать онлайн книгу.
семьи. Зажиточность крестьянина зависела в основном от количества обрабатываемой им земли, поэтому крестьян делили на следующие категории: на «полных хозяев», имевших 20 десятин, на «половинных», «четвертинных» и «огородников». На низшей социальной ступени находились «раскрестьяненные крестьяне» – батраки и работники. Крестьяне Московской губернии считали наёмный труд и батрачество низким занятием, а крестьян, бросивших земельные наделы, презрительно называли «гуляками», «шалтаями», «пустырниками». К крестьянину-хозяину в деревне отношение было уважительным, тогда как само слово «батрак» стало одиозным и даже бранным.112
Для российского крестьянина земля имела не только хозяйственное, но и сакральное значение, она – природный (Божий) дар, как солнце и воздух, и должна принадлежать всем, кто желал её обрабатывать. Отсюда крестьянским идеалом высшей правды и справедливости был «свободный труд на свободной земле».
Крестьянское малоземелье порождало всякие слухи о возможном «чёрном переделе» земли. «Земля будет общая, – говорили крестьяне в 1870-х – начале 1880-х гг., – для чего отберут её у помещиков и разделят между крестьянами и помещиками по числу душ в семействах, что это и есть желание государя императора, и что поэтому дворяне покушались на жизнь его величества».113С целью пресечь эти слухи, выступая перед волостными старшинами в Москве по случаю коронации, Александр III сказал: «Когда вы разъедетесь по домам, передайте всем Моё сердечное спасибо; следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным и нелепым слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобному. Эти слухи распускаются Нашими врагами. Всякая собственность точно так же, как и ваша должна быть неприкосновенна».114
Известная исследовательница крестьянской жизни А.Я. Ефименко отмечала, что народ постоянно верил в «чёрный передел» земли, и приводит факты, когда крестьяне даже отказывались от покупки земли у помещиков на очень выгодных условиях или наоборот соглашались на невыгодные сделки, мотивируя это тем, (что всё-равно скоро будет общий передел.115Об этом же писал и знаток крестьянских обычаев и образа жизни А.Н. Энгельгардт: «Мужики понимают так, что через известные сроки, при ревизиях, будут общие равнения всей земли по всей России… Тут дело идет вовсе не об отобрании земли у помещиков, как пишут корреспонденты, а об равнении всей земли, как помещичьей, так и крестьянской».116
Таким образом, на первом месте у русских крестьян в пореформенной деревне стояло знаменитое «Землицы бы!», и это требование чаще всего диктовалось самосохранением и выживанием крестьянской семьи.
Дореволюционные исследователи крестьянской общины А.Я. Ефименко, В.В. Качоровский, А.А. Кауфман, И.В. Чернышов и другие отмечали, что в подавляющем большинстве крестьяне были против частной собственности на землю, считая, что она – «Божья»
См. Тихонов Б.В. Указ. соч. С.129; Энгельгардт А.Н. Из деревни: 12 писем, 1872–1887. М., 1987. с. 377.
Цит.: Итенберг Б.С. Движение революционного народничества. М., 1965. с. 323–324.
Правительственный вестник. 1883. 22 мая. С.1.
Ефименко А.Я. Исследования народной жизни. Т.1. Обычное право. М.,1884. с. 174–175.
Энгельгардт А.Н. Указ. соч. с.540–541.