Социокультурные изменения в российской деревне в 1861–1914 гг. на примере Центрально-промышленного района. Анна ИвановаЧитать онлайн книгу.
о своем детстве, писал: «Жили мы бедно, смиренно, в зависимости от людей с достатком, с влиянием. Правда, на пропитание хватало, были у нас свой скот, куры, покос… кое-какое домашнее добро. Но всякий лишний расход оборачивался сущей бедой».172
О хозяйственных заботах сельского священника свидетельствует и И.С. Белюстин, который после окончания семинарии, чтобы получить место священника в селе Васисино Калязинского уезда Тверской губернии, женился на дочери сельского священника. Впоследствии он учился в духовной академии, писал статьи в церковные журналы, но по службе не продвинулся, так как критиковал благочинного и епархиальное начальство. И.С. Белюстин происходил из семьи городского священника, и для него было непривычно заниматься сельскохозяйственным трудом на девяти церковных десятинах. Он пытался сдать свой надел в аренду, но желающих платить за «поповские пески» не нашлось, а обрабатывать его участок крестьяне не соглашались даже за 300 рублей в сезон. Пришлось прибегнуть к традиционным крестьянским помочам. «Эта пытка, – пишет священник, – длилась три года. Помощники собирались из разных деревень и главным образом для того, чтобы попьянствовать за поповский счет. Несмотря на договор и добровольное согласие, приходилось уговаривать каждую бабу – каждый считал нужным поломаться. Работали плохо и лишь под надзором. После трёх лет пришлось забросить надел».173
Об оскудении сельского духовенства в неурожайный 1896 год доносил архиепископу Владимирскому и Суздальскому Феогносту благочинный 2-го округа Владимирского уезда священник А. Гортулянский, который отмечал, что «церковные земли, арендуемые так или иначе крестьянами, начали упадать в ценах и худо оплачиваться или вовсе оставаться на заботы самого духовенства…».174
Часто главным источником существования большинства сельского духовенства оказывались доходы за требоисправления и пожертвования прихожан. Требы обычно исправлялись в храме, и за их исполнение устанавливались размеры платежей: за крещение младенца брали 6 копеек; за венчание – 20 копеек; за погребение младенца – 6 копеек; а отпевание взрослого – 20 копеек.175Денег у крестьян часто не было, и они расплачивались продуктами своего труда: несли священнику в храм зерно, холст, хлеб, яйца, птицу. Эти расчеты иногда вызывали недовольство у обеих сторон – священнику приходилось унижаться во время торга за требы, а крестьянам испытывать «недоброе чувство зависимости от “хищника”, посягающего на крестьянское добро».176
Социальный статус служителей культа в сельском сообществе формально считался высоким. Это сословие было не благородное, но и не подлое, не богатое, но и не бедное.177Реально же положение сельских клириков было не завидным, по своему образу жизни они были близки к крестьянам. Один из земских корреспондентов из Вышневолоцкого уезда Тверской губернии отмечал: «Духовенство стоит между народом и помещиком… оно
Евлогий, митрополит. Путь моей жизни. М., 1994. с. 17.
Белюстин И.С. Из заметок о пережитом. Период служебной деятельности в селе. 1839–1848. // ГАТО. Ф.103. Оп.1. Д.1307. Л. 3—4об.
ГАВО. Ф.556. Оп.1. Д.3878. Л.7об.
Доброклонский А.П. Указ. соч. с. 181.
Евлогий. Указ. соч. С.18.
Конюченко А.И. Русское православное духовенство во второй половине XIX – ХХ в. // Социально-политические институты провинциальной России: (ХVI – начало ХХ в.). Челябинск, 1993. с. 76.