Друг-апрель. Эдуард ВеркинЧитать онлайн книгу.
какашки сусликов?
– Ты говорил, что вкусно.
– Вкусно, – грустно согласился Аксён.
– Ну, и не обращай…
Дядя замолчал и принялся чесать подбородок, его явно посетила какая-то идея.
– Я вот что думаю, – сказал он через минуту. – Вот… Вот если купить, допустим, мешок кофейных зерен, ну, в той же Костроме, обжарить их как следует и заставить Вячеслава их глотать…
– Что?! – сморщился Аксён.
– Шучу, шучу, – успокоил дядя. – Шутка. Пей кофе, давай подгорячу.
Аксён протянул кружку. А что, где-то там ведь едят какие-то ласточкины слюни или еще что такое и клопов каких. Кофе из беличьих какашек…
– Дядя, а что вы там рассказывали вчера… Ну, стихотворение. Про ворона.
– А, это… – Дядя Гиляй почесал уже лоб. – Я шепнул, друзья сокрылись вот уж многие года… ты-ры-пыры ты-ры-пыры как надежда навсегда, ворон каркнул, ворон каркнул, ворон каркнул никогда… Не помню, как его звали, писатель и поэт.
– Поэт?
– Ну, и поэт тоже. Он сошел с ума и утопился. А может, под поезд бросился. Под бронепоезд.
– И умер?
– Конечно. Кто же после поезда выживает… А ты стихи сочиняешь?
– Да не…
– А что так? – удивился Гиляй. – Все нормальные ребята сочиняют стихи. Я вот сочинял. Когда был влюблен. Глупые, конечно…
– Я тоже сочиняю, – вдруг признался Аксён.
– Про любовь?
– Про Робинзона Крузо.
Дядя икнул от неожиданности.
– Интересная тема… – сказал он. – Необычная… Никогда… Может, прочитаешь что-нибудь.
– Да я больше не сочиняю…
– Ну, из раннего тогда. Наверняка это очень познавательно.
– Ну да…
Аксён принялся вспоминать. Стихи про Робинзона Крузо он бросил сочинять год назад и с тех пор ничего не создал. Но старое помнил.
– Ладно, прочитаю, – сказал Аксён. – Только смеяться не надо.
– Не буду, – заверил дядька. – Стихи – это вообще не повод для смеха, стихи – это трепет души. Давай, Иван.
Аксён вздохнул и пробубнил:
У Робинзона Крузо имелась аркебуза,
А также барабан
И Пятница – болван.
Аксён замолчал, взглянул на дядю: одобряет или нет? Понять по лицу было трудно.
– Мне кажется, лучше так: «И Пятница – баран», – сказал дядя. – Может быть. Я не очень разбираюсь, если честно. Знаешь, я однажды немного… Ну, короче, попал. И там была «Карманная поэтическая библиотечка», я ознакомился… Два раза. Послушай, Иван, ты мне кастрюлю старую принеси, ладно?
– Зачем?
– Свинец плавить буду.
– Да где вы сейчас свинец найдете, его давно уже весь переплавили…
Дядя Гиляй хмыкнул.
– Я сюда пешком шел, – сказал он. – Чтобы вспомнить юность. Ты знаешь, что у нашей семьи тут был завод?
– Конный? – спросил Аксён.
– Почему конный, кирпичный. А Ломы были нашей вотчиной. Кирпичный завод, табуны, две мельницы…
Врал дядя. Разъезд Ломы только