Рерик. Виталий ГладкийЧитать онлайн книгу.
красивы, и Сокол так увлекся созерцанием дивной картины, что даже вздрогнул, когда Бажен толкнул его в плечо.
– Ты что, уснул? – спросил он сердито. – Зову, зову… Ты глянь, глянь! – указал он на воду.
Сокол перегнулся через борт лодки и посмотрел в глубину. Посмотрел – и невольно ахнул. Бажен не соврал!
Лини и впрямь были размером со сковородку – длиной больше локтя. Местами они сбились в стайки и стояли совершенно неподвижно, словно впитывая в себя последние, все еще не по-осеннему жаркие солнечные лучи. У многих из них чешуя была зеленовато-серебристая, но встречались лини и темно-бурые, с золотым отливом. Некоторые рыбины кормились – копали ил, медленно передвигаясь по дну. Муть от их трудов садилась быстро, так как на дне было много песка.
– Держи! – сказал Бажен, вручая Соколу острогу.
Его отец делал лучшие остроги в поселении. Поэтому Сокол оставил свою дома, так как она не шла ни в какое сравнение с той, которую предложил Бажен.
Острога была не простой, а составной. Один конец кованого железного прута – зуб – был заострен, а для удержания пойманной рыбы на нем вырубили несколько зазубрин. Но и это еще не все – чтобы сделать острогу более «добычливой», стержень зуба имел колено. Верхний кончик прута был отогнут под прямым углом и вставлен в паз, прорезанный в древке. Рукоять остроги с вложенными в нее зубьями была обмотана не только лыком, но и проволокой – для крепости. Острога предназначалась для крупной рыбы, так как размер зубьев по длине был чуть меньше пяди[29].
У самого Бажена острога была куда лучше той, которую он отдал Соколу – многозубчатая. Она тоже была составной, но складывались из двух частей, каждая из которых имела по четыре зуба.
Местами глубина заводи достигала четырех локтей, но длина древков острог позволяла добывать рыбу даже из самых глубоких мест. Обленившиеся за лето жирные лини бестолково перемещались по дну, когда острога впивалась в тело очередной рыбины, но отплывали недалеко. Главным было держаться так, чтобы солнце светило спереди, тогда тень от лодки и человеческих фигур не пугала линей.
Вскоре живое серебро и золото закрыло дно лодки, она сильно отяжелела, и Сокол сказал:
– Хватит! Всю рыбу не заберешь.
– И то верно… – не без сожаления ответил Бажен, который все еще горел рыбацким азартом; он глянул на небо и продолжил: – А пора и отобедать. Ты не против?
– Спрашиваешь! Голоден, как волк.
Костерок разложили прямо на берегу заводи. Для того, чтобы набрать сухих дров, пришлось лезть на обрыв, но в этом деле Сокол, цепкий и быстрый, как белка, был куда лучше друга, поэтому Бажену пришлось заниматься рыбой, а ему досталось сомнительное удовольствие лазать по скалам, где малейшая оплошность могла стоить Соколу сломанной руки или ноги.
Вскоре они уже наслаждались вкусным белым мясом линей и непринужденно болтали о всякой всячине, наслаждаясь уединением, полной
Пядь – древнерусская мера длины, равная расстоянию между растянутыми большим и указательным пальцами.