Тринадцатая редакция. Ольга ЛукасЧитать онлайн книгу.
клёном. Залюбовался деревом, чирикающими в его кроне птичками, высоким ясным небом, белоснежными облаками, мечтательно закрыл глаза, привалился спиной к стволу дерева и задремал. Нет, определённо, нельзя так много работать!
Что в этот момент делали Шурик с Виталиком, в деталях восстановить не удалось, оба запомнили разное, но факт остаётся фактом: Виталик, который сразу после увлечения ска-панком и как раз перед тем, как увлечься игрой «Герои Меча и Магии», сразу после которой он перепрофилировался в футбольные болельщики, успел ненадолго заинтересоваться препаратами, изменяющими состояние сознания, и даже легкомысленно держал у себя в рабочем столе некоторые из них. После ухода зануды-экономиста Виталик зевнул, потянулся, развалился на стуле, наугад вытянул из ящика «кое-что занятное» и предложил Шурику это самое «занятное» употребить по назначению.
– В принципе, мне это не нужно, я посмотрел, как оно действует, и теперь сам себя программирую подобным образом, если охота отдохнуть, – с интонациями человека, утомлённого всеми возможными пороками, произнёс Виталик. – Но вот тебя чётко вштырит, я гарантирую.
Вштырило и того, и другого – можете поверить. Но особенно сильно вштырило отдохнувшего и посвежевшего Константина Петровича, из бледно-зелёного вновь ставшего просто бледным.
– Я всё-таки решил не пропускать сегодняшний урок, – покаянно сообщил он. – Эй, что вы на меня так смотрите? Подозреваю, что вы ни минуты не работали после того, как я ушел!
И тут Шурик высказался.
– Ты… ты… – шевелил он губами, не в силах выдавить из себя ни звука. Вообще-то он хотел сказать что-то вроде «Ты чего вернулся, лучше отдохни, ты же так утомился, не хочешь ли чаю или, может быть, кофе?», ну или как-нибудь ещё особо светски поддержать беседу, чтобы новенький не пронюхал, в чём дело, а то сразу же побежит строчить докладную прямо в Небесную канцелярию, с него станется. Наконец, голосовые связки перестали капризничать, Шурик обворожительно улыбнулся и сказал: «Цианид!»
Получилось более чем светски. Константин Петрович сразу всё понял, спихнул со своего рабочего стола Виталика, очень уютно там устроившегося среди подготовленных для уничтожения бумаг. Виталик миролюбиво потянулся, а затем улёгся на полу, под батареей, потому что хорошему человеку везде хорошо, а будущий коммерческий директор тем временем и в самом деле настрочил донос – ничуть не стесняясь присутствия тех, на кого он доносил, и не подозревая о последствиях.
В следующий понедельник, на летучке, шеф позволил себе потратить на этот донос несколько минут – для разрядки, понятное дело, ну и в воспитательных целях тоже. Он поведал собравшимся, что новый сотрудник – Рублёв Константин Петрович – существо до такой степени трепетное и ранимое, что очень обижается, если его неожиданно называют какими-нибудь непонятными, пусть даже и не ругательными, словами.
– Поскольку и трепетность, и ранимость – Виталик, постой на стрёме, да, спасибо,