Живая, мертвая, влюбленная. Анастасия СиаланаЧитать онлайн книгу.
купленные заранее чистые тетради, сложила их в сумку. Одеться пришлось в белую рубашку, серую юбку до колена и накинуть серебряный плащик, кем-то по ошибке названный мантией. Ну и форма у целителей. В общем, я вспомнила, почему нас хилями называют. Это взято от древнего слова "хил" – лечить и "хилый" – то бишь, немощная моль. И обидно и правда, от которой никуда не деться.
Некры – это наши некроманты. Котики – бытовики, ведь их факультет Катидио. Эльки – стихийники, производное от названия факультета Элементо. Менты – менталисты. Фантики – иллюзионисты, а прозвище от слова "фантом", что является их способностью. И, конечно, целители – хили. Самым не обидным прозвищем, кто бы сомневался, наградили некромантов. Как самое опасное и смертоносное направление магии некромантия пользуется уважением и всеобщей осторожностью в обращении с ее носителями. В общем, мне еще больше захотелось поскорее сменить белые стены Витао, на пропитанные тленом комнаты Некро.
С таким боевым настроем я вышла из комнаты и вслед за всем потоком серебряных овечек двинулась на Низ, где были общие аудитории и столовая. Первым в списке дел на сегодня был завтрак. Как я узнала еще позавчера, столовая на все факультеты одна, а вот столы поделены. Наши хили, как самые безобидные, сидят между некрами и фантиками. Так решило руководство. Чтобы два боевых отделения стихийников и некромантов не сцепились за лидерство и не разворотили столовую, между ними сидели два наших факультета.
Сами некры слева соседствовали со стеной. Ректор справедливо предположил, что с ней они не будут меряться силами. А даже если и рискнут, то скорее головы себе расшибут, чем порушат магически укрепленные стены академии. Я уже говорила, что МАМку строил параноик? Теперь я в этом уверена.
Еще одной приятной неожиданностью стало проживание с некромантками в одной вершине звезды. Мы пересекались только в общей умывальне, что была на два факультета, но и это радовало меня. Сильные магианы, черные одежды, жезлы, кинжалы, да я слюни на них каждое утро теперь пускаю в душевых. Ну и завистью обливаюсь, куда ж без этого.
Вот и сейчас, за завтраком, снова с затаенной завистью смотрю на это черное пятно у стены. Беру еду у стойки раздачи: омлет, хлеб и чай, и несу это к самому крайнему столику, и самому ближнему к некрам. Что поделать, если тяга у меня к ним. Наисцелялась за последние сто лет я много, а вот упокоевала редко. Именно поэтому у меня буквально началась ломка от не высвобожденной магии смерти.
Только я принялась за завтрак, как кто-то толкнул мой стул так, что я даже отъехала по каменной мозаике на два метра от своего стола. Вот это номер!
– Че расселась посреди прохода? – рыкнул студэо в черном.
Я пригляделась. Ба, да это же песчаный демон с площадки приема, что страдал от похмелья. В одной руке этот несдержанный парень держал поднос, а другой растирал ушибленное бедро.
Это что, он меня случайно снес? Да насколько же все здесь теперь сильнее меня?!
У меня был ступор. Я, конечно, предполагала, что слабее многих,