Скандал у озера. Мари-Бернадетт ДюпюиЧитать онлайн книгу.
смотрел на Жасент затуманенным взором, не в силах оторвать от нее глаз. При воспоминании о последнем их любовном свидании из его груди вырвался невольный стон. Это прекрасное тело, скрытое под длинной черной юбкой и неказистым серым жилетом… он видел его обнаженным, видел его мягкие округлые линии. Ему казалось, что он чувствует запах ее тела, гладит ее шелковистую кожу.
– Прошу тебя, оставь меня, – сказала Жасент, и в ее голосе слышалась ненависть. – Теперь у нас нет никаких шансов быть вместе.
– Тогда скажи мне об этом, глядя в глаза! Почему же ты опускаешь голову? Почему ты не сопротивлялась, когда я обнял тебя?
Попав в плен его пылкого, страстного взгляда, Жасент растерялась. Безумная любовь, которую вызывал в ней этот мужчина, разрывала ей сердце. Она безнадежно поддавалась этой неудержимой и колдовской силе, толкавшей ее к нему.
– Почему, Пьер, почему? – простонала она.
Он притянул Жасент к себе, прильнув к ее губам, словно жаждущий – к роднику. На какое-то мгновение Жасент забылась, сраженная и опьяненная от нахлынувшего чувства. Но уже через несколько секунд к ней вернулся рассудок: туман влечения развеял пронзительный крик новорожденного, донесшийся из дома.
– Прошу тебя, уходи, уходи сейчас же, – взмолилась Жасент. – Я должна возвращаться к мадам Плурд. Нужно приготовить ей поесть и успокоить ребенка.
– Позволь мне вернуться сюда сегодня ночью, прошу тебя!
– Нет, Пьер, сжалься надо мной, лучше езжай к отцу. Этот поцелуй ничего не значит, это всего лишь мимолетное возвращение в прошлое, мгновение безумия. Давай ничего не будем менять в наших жизнях. У тебя есть Эльфин, у меня – работа, кроме того, я в трауре. И это надолго.
Жасент грустно смотрела на Пьера, с ужасом осознавая, что навсегда теряет любовь, которую приносит сейчас в жертву. Другого мужчины в ее жизни не будет, но она должна была его бросить. Бросить вновь.
– Пожалуйста, уважай мое решение, – пробормотала она, бросаясь в дом.
Она взбежала по лестнице и поспешила в комнату. Антуанетта в этот момент пыталась дать грудь громко кричащему младенцу.
– Ах, мадемуазель! Я как раз хотела звать вас на помощь! Моисей не хочет брать грудь! Боже милостивый! Мой Жюль, едва родившись, сразу же захотел есть!
– Дайте-ка мне его.
Она взяла ребенка из рук матери, стала баюкать. Эта ноша, почти невесомая и такая нежная, уняла тревогу Жасент. Ребенок успокоился, часто моргая, словно чтобы снять пелену с синеватых зрачков. «Два года назад я тоже могла бы стать матерью, и на моем лице было бы такое же преисполненное счастьем выражение, как у Антуанетты», – подумала Жасент, охваченная внезапным приступом ностальгии.
Фермерша смотрела на нее, лежа на боку; ночная рубашка ее была расстегнута. Темные вьющиеся волосы женщины, не касаясь плеч, аккуратно обрамляли ее посвежевшее румяное лицо.
– Он ведь не болен, мадемуазель? – тревожилась она. – Я потеряла троих детей, родившихся после Жюля: мальчик