Последняя тайна Романовых. Елена ПрудниковаЧитать онлайн книгу.
имели право председатель или его зам – Белобородов или Дидковский.
Историческое заседание президиума ни в чьей памяти не сохранилось, а вот такая маловажная вещь, как последующие сношения с Москвой, имела своего свидетеля. Это Владимир Воробьев, редактор газеты «Уральский рабочий», член обкома ВКП(б) и исполкома Уралсовета. В 1928 году он опубликовал небольшую статью «Конец Романовых»[14]. Воробьев, правда, тоже упоминает об историческом постановлении, но как! В описаниях своих товарищ на удивление дотошен, даже мелочен – мы это еще увидим. А вот как он повествует о том дне:
«Когда же стало очевидным, что Екатеринбурга нам удержать не удастся, вопрос о судьбе царской семьи был поставлен ребром… Увозить быв. царя было некуда, да и везти его было далеко небезопасно. И на одном из заседаний Областного Совета мы решили Романовых расстрелять, не ожидая суда над ними».
Так вот простенько, да! Не президиум Совета, а сам Совет, не Николая, о суде над которым только и шла речь, а всю семью! Какой суд что мог вменить царским дочерям или четырнадцатилетнему Алексею?
Если бы на заседании Совета действительно приняли такое постановление, звон стоял бы по всему Уралу. Да и заключенных предупредили бы – тот же священник, который накануне служил у них обедню, например…
Зато дальше память товарища Воробьева работает отменно.
«На следующий день (17 июля. – Е.П.) я получил в президиуме Областного Совета для газеты текст официального сообщения о расстреле Романовых.
– Никому пока не показывай, – сказали мне, – необходимо согласовать текст сообщения о расстреле с центром…
Я поминутно звонил по телефону – узнавал, не получено ли уже согласие Москвы на опубликование извещения о расстреле Романова… (Так Романова или Романовых? – Е.П.) Лишь на другой день утром, т. е. 18 июля, удалось добиться к прямому проводу Я.М. Свердлова. На телеграф для разговора с ним поехали Белобородов и еще кто-то из членов президиума Областного Совета. Я не утерпел и поехал тоже.
Помню, товарищам моим было очень не по себе, когда они подошли к аппарату: бывший царь был расстрелян постановлением президиума Областного Совета, и было неизвестно, как на это “самоуправство” будет реагировать центральная власть, Я.М. Свердлов, сам Ильич… …К аппарату сел сам комиссар телеграфа. Белобородов начал диктовать ему то, что надо было передать Москве.
Затаив дыхание, мы все нагнулись к выползавшей из аппарата телеграфной ленте, на которой точками и черточками замаскировались чеканные, почти металлические звуки свердловского голоса.
– Сегодня же я доложу о вашем решении президиуму ВЦИК. Нет сомнения, что оно будет одобрено, – говорил Свердлов. – Извещение о расстреле должно будет последовать от центральной власти. До получения его от опубликования сообщения воздержитесь…
Мы вздохнули свободнее: вопрос о “самоуправстве” можно было считать исчерпанным…»
Ой, как мило!