С жизнью наедине. Кристин ХаннаЧитать онлайн книгу.
двигатель. Лени разогнулась, потирая нывшую поясницу. Захрустели камни, булькнула вода в луже… из-за деревьев выкатил старенький «фольксваген» и остановился во дворе. Папа наконец-то расчистил дорогу!
Папа посигналил. С деревьев сорвались птицы и всполошенно заголосили.
Мама подняла глаза от стирки, приставила руку козырьком ко лбу. Прикрывавшая ее белокурые волосы бандана промокла от пота, бледное лицо в красном кружеве комариных укусов.
– Ура! Получилось! – воскликнула она.
Папа вылез из автобуса и махнул им рукой:
– Кончай работу, Олбрайты! Поехали кататься!
Лени буквально завизжала от восторга. Она была рада-радешенька отдохнуть от этой каторги. Девочка схватила в охапку выжатые занавески, отнесла на веревку, которую мама натянула меж двух деревьев, и повесила сушиться.
Лени и мама со смехом уселись в старенький автобус. Все вещи были уже в доме (несколько ходок туда-обратно с тяжелыми сумками), так что на сиденьях валялись только журналы да пустые банки из-под кока-колы.
Папа с трудом включил первую передачу: рычаг переключения скоростей разболтался. Автобус закашлялся, как старик, затрясся, загремел и, проваливаясь то одним, то другим колесом в ямки, описал круг по двору.
Лени увидела подъездную дорожку, которую папа расчистил.
– Дорожка уже была, – пояснил папа, перекрикивая вой мотора, – просто ивняком заросла. Я все вырубил.
Проехать можно было, но впритык, так как дорожка оказалась чуть шире автобуса. Ветки стучали в ветровое стекло, царапали бока «фольксвагена», сорвали их плакат, и он повис на дереве. Дорожка ухабистая, каменистая, зато грязи почти не было. Старенький автобус то пыхтел на подъеме, то с глухим стуком ухал в яму. Шины шуршали о голые корни и гранит.
Наконец они выбрались из густой тени на солнце, а подъездная дорожка перешла в грунтовку.
Миновали железные ворота Уокеров, столбик с табличкой «Бердсолл». Лени подалась вперед, ей не терпелось увидеть болота и взлетную полосу, с которых начинался Канек.
Город! Совсем недавно он казался Лени невзрачным поселком, а поди ж ты – пожила несколько дней в глухом уголке и оценила: в Канеке есть магазин. Там много чего можно купить, даже, наверно, шоколадку.
– Держитесь! – Папа свернул налево, в лес.
– Куда это мы? – удивилась мама.
– Надо поблагодарить родных Бо Харлана. Я привез его отцу бутылку виски.
Лени уставилась в замурзанное окно. Из-за слоя пыли все выглядело призрачным, как в тумане. На несколько миль вокруг, насколько хватало глаз, лишь лес да кочки. То и дело попадались машины, гнившие в высокой траве на обочине.
Ни домов, ни почтовых ящиков, хотя кое-где от дороги уходили в чащу грунтовые тропы. Если здесь кто и жил, то явно не хотел, чтобы об этом знали.
Дорога была каменистая, скверная, просто две разбитые тряские колеи. Чем выше они поднимались, тем гуще становился лес, так что и солнца не видать. Через три мили