Письма к императору Александру III, 1881–1894. В.П. МещерскийЧитать онлайн книгу.
год с того счастливого для меня дня, когда после 10 лет разлуки я узрел Вас, я услышал Ваш голос, я получил от Вас разрешение от времени до времени писать! Год минул, и я не писал, не дерзал писать; начнешь писать, остановишься; слова Ваши, выражавшие уверенность в том, что я не стану злоупотреблять правом писать Вам, Государь, приходили на память, и я боялся, не мыслей своих, но нескладности своей речи, увлечений своих, неточности мысли, и останавливался.
Теперь опять берусь за перо. Мне кажется, что, воздерживаясь год от писания Вам, я пробыл в известной школе мысли и слова и обдуманнее предстою пред Вами; а с другой стороны кончился год, за этот год есть что сказать, могущего интересовать Вас, есть повод и причина писать. И вот, помолившись Богу, пишу.
Но как пишу? В этом вопрос. Пишу так, как будто Вы меня позвали и сказали: ну, Владимир Петрович, садитесь, у меня есть час досуга, и рассказывайте все, что вы за год слышали интересного, не стесняясь формою и не сухо, а так, как бы вы говорили в семье вашей и между порядочными людьми вашего образа мыслей. И вот я так и принимаюсь писать, с душою всецело полною Вами, но в то же время как бы не нарочно для Вас, без обращения к Вам. Благоговение этим не нарушается, но вольнее и оживленнее выходит речь.
11 июня 1884 г.
P. S. Дозвольте мне при этом высказать одно задушевное слово! По причине Вам, Государь, известной, я поставлен был в близкие отношения к товарищу гр. [Д. А.] Толстого И. Н. Дурново[29]! Не могу, видя 2 года близко, что это за человек, что это за царский слуга, не дать вырваться пред Вами чувству благоговения перед этим человеком. Без преувеличения этот человек отдает из добросовестности жизнь свою труду: 365 дней он работает 18 часов в день и работает за все министерство; при этом высокая честность, светлый ум, доброе сердце и избыток деликатности. И в довершение, как старый военный человек старых преданий и заветов преданности к Престолу без примеси либеральной фальши. Почему же я пишу об этом, спросите Вы, Государь! Во 1) потому, что Вы рады будете сие узнать, 2) потому, что я сердцем чую, что таких людей награды служебные не развеселят, а ласковое слово Ваше, проявление участия, проявление того, что Вы знаете о его трудах, при случае, при докладе выраженные, осчастливят, ободрят, и в 3) кто знает, если когда-нибудь понадобится Вам преемник [К. К.] Гроту, например, или гр. Толстому, может быть Вы вспомните об этом прямом, честнейшем и способном прекрасном человеке! Боюсь только, чтобы он не убил себя работою. И если бы Вы изволили сердечно сказать ему поберечь свои силы, может быть он бы Вас, Государь, послушался!
Хотя очень трудно за год подводить итог прожитому в виде общего и определенного результата, тем не менее на вопрос: что можно сказать определенного вообще о прожитом годе, я бы ответил следующее на основании виденного и слышанного. Поворот к более спокойному и послушному
Через И. Н. Дурново Мещерский получал назначенную ему на издание «Гражданина» субсидию.