Вне имён. Ольга Витальевна МансковаЧитать онлайн книгу.
как ей казалось…
Теперь напротив нее на кровати лежала девушка примерно ее возраста, с короткой стрижкой. Она смотрела в потолок и насвистывала бравую мелодию.
Другая девушка, совсем молоденькая, вероятно, еще школьница, сидела на кровати у окна и расчесывала длинные волосы. У стены около двери дама постарше их всех пила кефир из тетрапакетика и ела печенье – вероятно, передачу из дома.
Та, что со стрижкой, вдруг перестала свистеть, чуть свесилась с кровати в сторону Марии и шепотом спросила:
– Ты тут за что?
– Так. Депрессия. А ты?
– Суицид, – важно ответила та. – А Сашку – мамашка сдала, – и она кивнула в сторону той, что с кефиром. – За то, что по ночам не спит. А не спит – так, дела сердечные… Грымза мамашка, в общем. Стерва. А Маринка, – и она кивнула в сторону окна, – и правда того… У нее «канал». С инопланетянами. Жуть!
Своего имени новая знакомая не назвала. И чуть позже Маша поняла, почему. В коридоре у окна соседка по палате ей призналась: «Знаешь, почему я не представилась тебе? Не хотела женским именем. А ты мне немного нравишься. Я…непонятно, что. Хотя, сложно об этом говорить. Я – среднего пола, в общем. И мысленно зову себя Эйджен. И ты меня так зови. Для подбодрения моего духа. В общем… я – девочка, которая хочет быть мальчиком. Смешно? Ну…вот, потому и суицид, – и она показала Марии порезанные до крови руки. Раны были уже слегка поджившие, но глубокие.
– Это – не выход, – ровным голосом заметила та.
– Я знаю. Я теперь это понял, – ответила Эйджен.
С этих пор Маша в разговорах с Эйджен стала уклоняться от употребления по отношению к ней глаголов в прошлом времени. Сказать «ты пошел» или «сделал» и т.п. она не могла: язык не поворачивался, но и обидеть женскими «пошла» и «сделала» – тоже. Приходилось словесно маневрировать. А сама Эйджен говорила о себе, как о мальчике, используя «мужские» глаголы.
–Ты куришь? – спросила после обеда в общей «столовке» Эйджен.
– Нет. А что?
– Тут у парней сигарет можно стрельнуть. Если к дверям подойти, что у туалета. Они ведут на мужскую территорию. А еще, наши – ну, те, кто нормальные, – записки под дверь подсовывают. Знакомятся, переписываются – от скуки. Я пойду, сигарет стрельну.
– А курить где будешь? Ведь засекут.
– Ночью все спят. Санитары – тоже, если только «новеньких» не завезли. Можно покурить даже здесь, в комнате, где обедаем. Сесть на диван и телек включить. Застукают – спать отправят, только и всего. И то, не все: санитарки есть добрые. Разрешают ночью телек смотреть.
– Обалдеть! А… компьютер здесь есть?
– Есть, но только в кабинете врача. А кабинет ночью заперт на ключ. Ключ – на вахте. Ну, там, где рядом «ванна», через которую все проходят. Это – на первом этаже.
– Давай, попробуем его стырить. На время. Ночью. Мне комп нужен.
– Он запаролен.
– Тогда… Отменяется.
– Не-а… Чушь. Я случайно пароль слыхал. При разговоре врачихи и новенькой медсестры. Она ещё пароля не знала. Я так