Проклятый подарок Авроры. Литагент Елена АрсеньеваЧитать онлайн книгу.
этого трепача отвязаться? Мужчины здесь, в этом городе, приставучие до неприличия. Сначала Алекс Вернер цеплялся, теперь этот. Дернула же нелегкая задать ему такой дурацкий вопрос!
– Так я ж с Запада приехал, с Варшавы, – с радостной улыбкой пояснил между тем Анатоль, который, кажется, не видел в ее вопросе ничего дурацкого. – Москальское наречие мне не так чтобы очень привычно. Уж извиняйте, будьте ласковы! Зато по-немецки я шпрехаю отменно, поскольку я есть чистокровный фольксдойче[9].
Несомненно, это словосочетание употреблялось в русском языке впервые, и Лиза, как ни была напряжена, с трудом сдержала усмешку.
Племянник, впрочем, не заметил припадка ее невежливого веселья, а таращился на нее с откровенным восторгом.
– Тетушка совершенно права была, сказавши, что вы великолепная урода, – возвестил он с улыбкой. – И ежели вы, к примеру сказать, чувствуете некоторую тоску длинными одинокими вечерами, я с превеликим угождением готов вашу тоску развеивать. Вам стоит только отдать такое волеизъявление, фрейлейн Лизонька.
Лиза нервно кашлянула, чувствуя себя персонажем какой-то трагикомедии и отчаянно мечтая из нее выбраться. Во-первых, в нем росту – метра полтора, не более. Во-вторых… и во‑всяких! Да пошел он туда же, куда она уже отправила мысленно некоего Алекса Вернера!
Кажется, единственный способ избавиться от «племянника» – войти в квартиру Лизочки Петропавловской. О господи, это болото прошлого затягивает Лизу все глубже…
– Извините, – пробормотала она, – извините, пан… господин Анатоль…
– Для вас я всегда готов стать просто Толик! – пылко возвестил племянник.
– Да, да, конечно, но я, понимаете ли, устала и сейчас хотела бы отдохнуть. Я пойду домой, хорошо?
– Конечно, конечно! – всплеснул руками племянник и вцепился в ручку саквояжа, явно намереваясь отнять его у Лизы. – Эдакое глупство, что я тут с вами точу разговоры, когда вы желаете протянуть с устатку ноги! Позвольте вам помочь, панночка, позвольте поднести ваш сак и отпереть вашу дверь. Извольте ключик, наикоханейшая Лизонька!
Ну уж нет, этого прилипалу «наикоханейшая Лизонька» даже близко к порогу не подпустит, не то что ключ ему дать. Потом не отвяжешься, это точно! Даже и сейчас отвязаться очень не просто.
– Извините, пан Анатоль, но я сама… – начала было она, однако вышеназванный не выпускал ручку саквояжа.
Ну что, по физиономии ему дать, что ли? Почему-то Лиза испытывала величайшее искушение сделать это!
– Эй, кто здесь хозяин? – раздался в это время ленивый голос, положивший конец затянувшейся сцене.
Пан Анатоль мигом отдернул руки от саквояжа и обернулся к воротам, в которые входил человек в кепке, с винтовкой и с белой повязкой на рукаве. К изумлению Лизы, это оказался тот самый черноокий итальянистый красавец, которого она видела на крыльце ломбарда. Он, впрочем, не обратил на Лизу ни малейшего внимания, а холодно
Фольксдойче – так на оккупированных фашистской Германией территориях назывались люди смешанного происхождения, наполовину немцы.