Москва. Сергей МогилевцевЧитать онлайн книгу.
так и мучился Диогенов несколько лет после того, как съездил в Египет. Все мечтал создать свою собственную философскую систему, хотя бы плохонькую, но обязательно отечественную, русскую. А в итоге, наконец, понял, что ничего он здесь не создаст. Что лучшее, что он может сделать, это быть русским мистиком, и размышлять о чудесах и о загадочности лежащей вокруг русской земли. Тут ведь куда не бросишь взгляд, везде чудеса и загадочность. И поля загадочные черные до горизонта, пол года покрытые снегом, глядя на который, к концу зимы не хочется уже создавать никакой отечественной философской системы. И обязательно три скорбных березки, стоящие посреди этих черно – белых полей. Как будто три сестры, обнявшись, оплакивают не то троих своих братьев, погибших в страшном сражении, не то троих мужей, ушедших в никуда, и уже назад не вернувшихся…
Вот тебе мистика, вот тебе загадочная душа русской земли!
Здесь уже в окно невозможно просто так посмотреть, без того, чтобы не увидеть в небе четверку летящих в бездне коней. И на театры нельзя посмотреть, чтобы не увидеть ту же квадригу, управляемую златокудрым античным богом. И откуда тут взяться античности посреди черных раскисших полей? И откуда тут античные боги в скованной морозом земле антиподов?
«Нет, нет, тут одна мистика, и ничего, кроме мистики…» «А вот еще, золотые луковицы русских церквей, подозрительно напоминающие воткнутые в небо гордые фаллосы. Золотые фаллосы посреди городов, деревень и местечек. Сорок сороков золотых фаллосов в одной только златоглавой Москве. И тут уж почище будет летящей в небе античной квадриги, управляемой божественным Аполлоном! Что нам надменные античные боги, мы с ними как-нибудь договоримся! Но откуда в одной только столице сорок сороков воткнутых в небо золотых обнаженных фаллосов? Тут никакого Спинозы и никакого Декарта не хватит, чтобы все это логически объяснить. Да и не нужна тут логика, ибо логикой тут ничего не понять. Умом Россию не понять, в Россию можно только верить. Но во что верить, простите меня, в сорок сороков золотых фаллосов?..
.........................................................................................
Взгляды, взгляды, взгляды, каждый перед собой, и старается другим в глаза не смотреть. Все вместе и каждый бесконечно далек, забравшийся в кокон собственного одиночества. Метро, как место собственного одиночества. Хоть и кажется на первый взгляд, что это переполненный до краев человеческий муравейник…
.........................................................................................
По долгому размышлению понял, наконец, Диогенов, что для мыслящего человека есть в России всего лишь три пути. Всего лишь три дороги, которые должен выбрать он, если желает остаться честным. То ли перед собой, то ли перед Богом, если он верит в Бога.
Путь первый – это покончить с собой, и тогда уже не надо будет решать никаких философских задач, и отвечать ни на какие проклятые вопросы.
Путь второй – это стать блаженным, или, с точки зрения окружающих, идиотом. То ли таким, как Василий Блаженный, ходящий в сорокоградусные морозы босой, и пугающий своими вопросами молодого Ивана Четвертого. То ли таким, как сам Диогенов, собирающий на улицах потерянные