Танатонавты. Бернар ВерберЧитать онлайн книгу.
компетентных органов
Нет. Пока нет.
63. Новая попытка
Мы с Раулем и Амандиной использовали привычную, отработанную методику посткоматозного пробуждения. Но я уже сомневался в том, что у нас что-то получится. Один только Рауль внимательно смотрел на тело танатонавта и повторял как заклинание: «Проснись, прошу тебя, проснись».
Мы делали все, что полагается, безнадежно просматривая электрокардиограммы и энцефалограммы.
– Проснись, проснись! – заклинал Рауль.
Громкий вопль вывел меня из ступора.
– Палец! Он пошевелил пальцем! – закричал Рауль. – Отойдите от него! Он шевелится!
Я не хотел поддаваться иллюзиям, но все-таки отступил назад.
Внезапно пискнул электрокардиограф. Один раз. Потом еще один и еще, и наконец уверенно зазвучало: пин, пин, пин. Опять шевельнулся один палец. А за ним и другие.
Тело, сидевшее в кресле, пошевелило пальцами. Дернулось плечо, вся рука ожила. Только бы он остался в здравом уме! Впрочем, теперь я всегда держал в кармане халата небольшую резиновую дубинку.
Задрожали ресницы. Глаза приоткрылись. Рот исказился в гримасе, которая постепенно превратилась в улыбку. Пин, пин, пин – мозг и сердце вошли в нормальный ритм.
Наш подопытный не был похож ни на «овощ», ни на психа.
Он здоров и телом, и духом. Танатонавт вернулся на танатодром в целости и сохранности!
– Ур-а-а-а-а! Получилось! Получилось! – вопил Рауль.
Ангар сотрясался от радостных криков. Мы втроем обнимались как ненормальные.
Разумеется, первым опомнился Рауль.
– Ну? Как это было? – требовательно спросил он, склонившись над Феликсом.
Мы замерли, жадно ловя первое слово нашего необыкновенного путешественника. Каким бы ни было это слово, оно войдет в учебники истории, ведь оно будет произнесено тем, кто первым вернулся из страны мертвых.
Воцарилась тишина. Мы так ждали этого момента. До сих пор сплошные неудачи, а этот маньяк с походкой питекантропа все тянул и тянул с ответом, которого весь мир ждал целую вечность.
Феликс открыл рот. Вот, вот сейчас скажет. Нет, опять закрыл. Вторая попытка. Он прищурился и с трудом, хриплым голосом произнес:
– А-а… бл…дь.
Мы в изумлении уставились на него. Он потер лоб.
– Ну, бл…дь, во дают!
Он удивленно смотрел на нас, словно не понимал, откуда вдруг такое внимание к его особе.
– Ну что, дали мне двадцать восемь лет зачету?
Мы чуть не набросились на нашего пациента с объятиями и поздравлениями, но вовремя вспомнили, что ему надо прийти в себя. Рауль, однако, упорствовал:
– Как это было?
Феликс потер запястья и заморгал.
– Да как вам сказать… Ну, вылез я, значит, из кожи. Поначалу-то я чуть не наложил. Стал ну прямо как птичка. Блин! Летаю, значит, над собой… Ну! Поднялся вверх, а там все эти… мертвяки свежие, тоже летают. И такие рожи, главное! Мы полетали немного, а потом, смотрю, попали в круг, а он, блин, весь светится. Я такой по ящику видел, тигры через них прыгают.
Он