Непростые истории о самом главном, сборник рассказов. Современная проза. Евгения КретоваЧитать онлайн книгу.
всё думал, думал, думал, может быть, звёзды на чёрном небе и есть всё, что когда-то рождалось и умерло, а может быть, смерти нет, есть только день и ночь. Наша жизнь – это день, когда всё видно, а потом будет просто ночь, как будто тебе кто-то закрыл глазки. Но эта страшная ночь тоже может закончиться, и что тогда? Но ведь никто из той ночи не вернулся ещё. Или всё-таки вернулся, просто не знает об этом, не помнит?
Он закрыл глаза и увидел ночь, потом представил себе, что уже в той ночи закрывает глаза, и снова увидел ночь в ночи, потом и там закрыл глаза и снова увидел ночь.… И вдруг, в какой-то очередной ночи, ему показался свет, он не открывал глаза, он его увидел в той ночной ночи. Свет был очень приятный, он не ослеплял, а как бы разрывал черноту в самой середине… Но тут его разбудила мама и позвала обедать. Он так и не понял, что там – за чернотой, но точно знал, что-то есть, и ему стало легко и уютно на душе, он даже перестал переживать за того маленького безымянного мальчика.
Солнце встаёт над рекой Хуанхэ
Офис самой обычной оптово-закупочной фирмы, каких тогда было много по всей России, в центре провинциального города, в конце девяностых. Ребята расслабились после работы и шумно спорили, явно под воздействием горячительных напитков.
– Конфуций – это, конечно, сила, но кто голова, так это Кастанеда, он пошел дальше, ну, конечно, не без помощи кактусовой водки и дядюшки Хуана, – при этом парень, которого все звали Аликон, смуглый, как тамил, и худой, как тибетский монах, посмотрел уважительно на стоящую на столе текилу.
– Отстой все эти ваши ученые, нахватались на Востоке по верхам, Китай и только Китай, в крайнем случае, Индия, вот где истинная философия, – это кричал водитель КАМАЗа, кореец, здоровенный, как сумоист, с трудно произносимым восточным именем Саша, но все его называли по-простому – Чон Ду Хван. С философией он был знаком исключительно по застольным беседам и потому считал самыми великими китайскими философами Брюса Ли и Джеки Чана. Все взгляды устремились на Джека, который любил пофилософствовать, а тут молчал.
– Ну, – изрёк самый главный заводила спора по кличке Святой, хотя святостью там и не пахло:
– Чё молчишь?
Джек лишь развёл руками.
– Ну, ты же был в Китае, – не унимался Святой.
Кто такой был Джек, сказать сложно, да он и сам уже не знал, несостоявшийся аспирант, затем предприниматель, а у них в фирме работал программистом. Ему тогда было за тридцать, но выглядел он старше. Видно, что жизнь его хорошо помотала. Джек вздохнул, пригубив из бутылки чешского пенного, и начал свой рассказ. Эту историю некоторые уже знали, но она по-прежнему вызывала смех, остальные были рады услышать новую байку. Все замолчали, даже игроки в покер отбросили карты и придвинулись к столу.
– Нас всех испортил денежный вопрос. И меня, и вас, и даже китайцев. Ведь жизнь – какая штука? В ней что главное? Правильно, главное – это мечта, простая, как восход солнца у реки. Да, многие вспоминают тяжелые девяностые с грустью, а по мне, так тогда проще всё было. Ушел из науки в бизнес. И вот я челнок, вольный купец.