Рыбы и реки. Валерий ШубинскийЧитать онлайн книгу.
от этих спор и споров?
Тень, скользящая по выгибу травы,
Блеск ночного пара, влажный у распоров,
Перебежка мыши сквозь дневные рвы.)
Только это? Да. И хорошо, что это.
Полузвук, вошедший в цокот городской.
Полусвет, что после выключенья света
Прогибается под чьей-нибудь рукой.
«Деревья эти больше не шумят…»
Деревья эти больше не шумят
Ни здесь, ни там, во сне. Их и в раю не будет.
На плаце несколько сиреневых щенят
Сопят, и их никто не будит.
Машины томные плывут туда-сюда
По выгнутым хребтам ментов лежачих.
В бетонном кубе плещется вода —
В ней есть сирены, но не слышен плач их.
Болото умерло, осины не звенят,
Сухие соловьи умолкли —
И лес рассыпался. Распались на щенят
Его невидимые волки.
«Вот, остались считанные годы…»
Вот, остались считанные годы,
а потом – а что потом?
Там, на дальнем рубеже природы,
в свете потно-золотом
рыбья кожа и листва речная
будет, как и здесь, пышна,
маленькая музыка ночная
будет, как теперь, слышна.
Там у птиц невидимые уши
и звенящие хребты.
Только лес чуть реже и чуть суше,
сверху – больше пустоты.
Первое декабря
Снега точки, снега палочки
Топчут сгорбленные парочки,
И восходят в никуда
Хлопья пара ледовитого,
Сосланного без суда
Пара – пасынка Давидова.
Неба крестики и нолики
Греют желтые фонарики.
Им бы ветер разогреть —
В полутьме вертеться лень ему.
Подобреть ли, раздобреть
Ветру – выдоху оленьему?
Снега точки, снега палочки
Топчут сгорбленные парочки,
И восходят в никуда
Хлопья пара ледовитого,
Сосланного без суда
Пара – пасынка Давидова.
Неба крестики и нолики
Дразнят желтые фонарики.
Кто-то шмыгнул – кто? куда?
Вон, лови того, дави того!
Никого – журчит вода
Там, у стока ядовитого.
Снега точки, снега палочки
Топчут сгорбленные парочки,
И восходят в никуда
Хлопья пара ледовитого,
Сосланного без суда
Пара – пасынка давидова.
(К звездам? – Где его звезда?)
Трое
Над слоями снега и песка —
Полуромб дворового леска.
Три снеговика стоят у края,
Натрое ночами умирая.
Воздух сед, и ледовит закат,
И мотора ядовит раскат:
Так буксуют длинные машины
Над слоями сна и красной глины.
Тихогром полночи, птичий бром.
Мы идем по ромбу вчетвером —
Спального двора сторожевые,
Все