Тебе, с любовью…. Бриджит КеммерерЧитать онлайн книгу.
мамы.
Я знаю, что она мертва. Я знаю, что она не может прочесть мои письма. Я знаю, что почти ничего не могу сделать, чтобы почувствовать себя ближе к ней. А теперь я даже писать ей больше не могу.
Ты отдаешь себе отчет в том, чего меня лишил? Ты хоть представляешь себе это? Твои слова предполагают, что ты понимаешь, что такое агония. Но я не уверена в этом. Если бы ты это понимал, то не стал бы ничего мне писать.
Первая моя мысль: эта девчонка – придурочная. Кто еще пишет письма незнакомцу с кладбища? Вторая моя мысль: уж чья бы корова мычала… В любом случае она не знает меня. И не знает того, что я чувствую.
И чего я вообще тут торчу? Сейчас вечер четверга, а значит, мне положено косить траву в другой части кладбища. Времени у меня не так уж и много, чтобы тратить его на чтение писем от незнакомок. Болвандес выразительно взглянул на часы, когда я на пять минут опоздал. Если он застукает меня тут бездельничающим, то мало мне не покажется. Да и я не выдержу и сорвусь, если он будет продолжать грозить звонком судье.
Спустя пару секунд мое раздражение стихает, и на смену ему приходит чувство вины. Я торчу здесь, потому что предыдущее письмо тронуло меня и я хотел посмотреть, не оставили ли тут другого. Никак не ожидал прочитать ответ. Оплеухой по щеке жжет осознание, что написавшая письмо девушка, должно быть, чувствовала то же самое.
Я лезу в карман за карандашом, но нахожу лишь зажигалку и ключи. Ах да! Рэву на седьмом уроке понадобился карандаш. Обычно он возвращает вещи, которые взял. Может, сама судьба советует мне не спешить и хорошенько подумать, прежде чем что-то сказать? То есть написать. Неважно.
Я складываю и засовываю полное возмущения письмо в карман. Затем натягиваю перчатки и иду за газонокосилкой. Ненавижу находиться здесь, но за последние недели обнаружил: за работой думается неплохо. Так что буду работать. И думать.
А позже вернусь ответить на письмо.
Глава 4
ДУМАЮ, ТЫ САМА не понимаешь, что такое агония. Если бы понимала, то тоже не стала бы ничего мне писать. Тебе не приходило в голову, что мои слова были предназначены не тебе?
– Джулс?
Я поднимаю глаза. Школьная столовая почти опустела. На меня выжидающе смотрит Роуэн.
– Что с тобой? – спрашивает она. – Звонок прозвенел пять минут назад. Я думала, мы встретимся у моего шкафчика.
Я заново складываю найденное утром измятое письмо, убираю его в рюкзак и рывком застегиваю молнию. Не знаю, когда он написал его, но, похоже, на той неделе. Бумага сморщилась, будто высохла, побывав под дождем, а дождь шел в прошлую субботу.
Впервые за долгое время я не пошла на кладбище в выходные. Я чувствую легкую досаду из-за того, что письмо пролежало там несколько дней. Праведный гнев парня уже, наверное, угас, а вот мой жжет грудь вновь разгоревшимся огнем.
Хорошо, что я пошла туда сегодня утром. По вечерам вторника работники кладбища косят траву и, скорее всего, выбросили бы письмо.
– Что ты там читала?
– Письмо.
Роуэн