Часы, идущие назад. Татьяна СтепановаЧитать онлайн книгу.
Кто может быть в курсе этого конфликта? С кем потолковать?
– Можно с Вакулиным. Он владелец «Горьевских далей», где банкет проходил. Местный. Бизнесмен. Он их круга и давно знает обоих как облупленных. Кстати, присутствовал на том банкете в роли организатора и гостя одновременно. Может, у него есть какая-то полезная информация, если сумеете его разговорить.
– Так, понятно, Вакулин, – Гущин записал себе. – А та моя просьба – узнать побольше насчет Дома у реки?
– Это легко сделать в городском музее, – ответил Первоцветов. – Музей по воскресеньям как раз открыт. Александра Вакулина в воскресенье утром столь же легко застать в его собственном отеле – он в сауне парится, в бассейне отмокает после загула выходных дней. Пить начал с тех пор, как бизнес его под откос покатился.
– Тогда сначала едем к Вакулину, а то он снова упьется после сауны. – Гущин глянул на часы. – Музей от нас никуда не убежит.
Трехэтажный особняк-новодел отеля и ресторана «Горьевские дали» располагался напротив Горьевского пассажа – уродливого торгового центра, залепленного вывесками «Головные уборы», «Ювелир», «Обувь», «Купеческая пастила» и «Губернский стиль».
Войдя внутрь отеля, Катя сразу поняла, отчего судья Репликантов выбрал для парадного банкета именно это место – подобный тяжеловесный стиль и нелепый дизайн предпочитали силовики. Этакую смесь всего и сразу: бархатных купеческих стульев с гнутыми ножками, тяжелых массивных столов, отделанных «под кирпич» брутальных стен и при этом потолков с лепниной и хрустальных люстр с висюльками (!). И чтобы в меню было много жаренного на гриле и на углях мяса и всего, что пожирней, посытней.
Холл отеля пустовал, пусто было и в сумрачном зале ресторана, где, несмотря на мощный кондиционер, пахло застоявшимся потом и духами. Затем откуда-то из недр здания выскочил менеджер-портье. Узнав, что трое прибывших – Гущин, Первоцветов и Катя (Анфиса осталась в ОВД, в цепких когтях следственного производства) – не будущие постояльцы, а из полиции, сразу погрустнел и промямлил, что «Шур Шурыч у себя, но ему нездоровится».
Первоцветов только рукой махнул – разберемся – и повел их мимо банкетного зала, мимо еще одного холла, мимо небольшого бассейна, где слышался смех и плеск. Там, словно в бирюзовой тропической лагуне, плескались две нимфы-топлес. На бортике бассейна стояли бокалы с шампанским со следами губной помады.
Мимо, мимо нимф – в прокуренный коридор. Первоцветов постучал в белую дверь.
– Кого еще черт несет? Я занят.
Капитан Первоцветов нажал на ручку двери, и она распахнулась, открывая вид на неприбранный «приватный кабинет» ресторана – с бархатным красным диваном и круглым столом на шесть персон, за которым сидел крупный мужчина в одном лишь синем банном халате, с волосатой грудью, хмурый, явно с похмелья. Возрастом далеко за пятьдесят. У него были густые седые волосы и маленькие заплывшие медвежьи глазки, курносое лицо с грубыми чертами – ни дать ни взять типичная карикатура на некогда