Ольф. Книга вторая. Петр ИнгвинЧитать онлайн книгу.
по соседству писсуары, понятливо кивали: дескать, молодо-зелено, пить не умеют, а берутся.
– Нон токками! Змэттила!*
*(Не трогай меня! Прекрати!)
Едва подопечный организм стал оказывать сопротивление, я потащил его обратно.
– Теперь твое дело дойти. Мы умотали далеко, до корабля несколько километров. Главное, продержись!
Не продержалась. Последние метры я нес девушку, затем пришлось ждать, пока исчезнут любопытные и сердобольные прохожие. И вообще любые прохожие в пределах видимости, кто мог бы обратить внимание на наглый переход встречной парочки в другое измерение (или как бы они там это назвали) и поднять ненужный шум.
Наверное, корабль смог бы привести Челесту в порядок. Едва люк за нами затянулся, я уложил бедовое создание на кровать и задумчиво потеребил медальон. Потеребил-потеребил, да оттеребил в сторону, от греха подальше. Не тот случай.
– Но… Перке…* – пробормотала Челеста. – Бэво сопра ун долорэ… Анкора уна вольта… Мольти вэ нэ анно ке ворэбберо….
*(Нет… Почему… Утопить горе в вине… Еще раз… Многие хотели бы….)
Теперь она ворочалась, будто ее кололи со всех сторон. Платье, которым так дорожила, собралось на талии. Я было отвернулся… А с какой стати? Если девушка надевает такое, то понимает, что в определенных условиях все окажется на виду. И если затем сама допускает эти условия…
Даже пот прошиб от сделанного вывода. Если догадка верна, то случившееся – прямой намек?
Стоп, и полный задний ход. Нужно ли искать скрытый смысл там, где все объясняется простой глупостью? Непредусмотрительность – синоним юности. Сам таким был.
Кхм, а ведь и остаюсь таким. Еще бы, такое творю, что ни в сказке сказать, ни…
Это даже не глупость, это мальчишеская борзота по отношению к мирозданию. А с другой стороны – чего оно, мироздание, от меня хочет? Чтобы покорно отдал корабль тем, кто распорядится им с большей отдачей для человечества? А где гарантии, что произойдет именно так, а не иначе, и что какой-нибудь слабодушный винтик системы не решит, что лично ему эта штука нужнее? И кто сказал, что хозяевам летающей тарелки захочется расхлебывать кашу, которая заварится, когда к делу подключатся силы на уровне государств? Может, эти истинные хозяева терпят меня, как я терпел бы не сильно доставучее насекомое – прихлопнуть можно всегда, просто лень. Ведь не жужжит над ухом и в суп не лезет…
То есть, когда начну делать что-то не то, меня прихлопнут. У этого вызывающего дрожь вывода есть приятное следствие: выходит, что сейчас я делаю все как надо.
Но другой вывод – что я насекомое, которое временно терпят – нисколько не радовал.
Ох, чего только в голову не лезет, когда ты не один, но одинок.
Стало больно смотреть на смятую красную тряпочку. За разглядывание не побьют, а за милую сердцу вещь – легко. Если не в прямом смысле, то в переносном – обидевшись насмерть. Да и вид у платья после того, как владелица пообнималась с парапетом, прямо скажем, – не блеск.
– Прости, Челеста, надо.
Поддетое снизу пальцами