Любить Бога и любить человека. Домашние беседы. протоиерей Александр МеньЧитать онлайн книгу.
ne/>
Протоиерей Александр Мень. 1987
Беседа о Евангелии
[…] Если вы внимательно читали Евангелие, то могли заметить одну важную вещь: когда Христос появляется среди людей как Учитель, Он не говорит о каких-то высших метафизических тайнах, Он даже не говорит о бытии Божием – это само собой подразумевается, потому что вся ветхозаветная история, все ветхозаветное учение и богословие подготовили почву для Его проповеди.
Люди уже знали о том, что Творец – единый и Он требует от человека следовать определенным правилам и принципам жизни, люди хотя бы примерно понимали, что такое Царство Божие. Поэтому все, о чем говорил Христос, было сказано на языке, который был доступен Его слушателям, не в смысле простоты языка, а в смысле употребительности символов, знаков и названий. Когда Господь говорил о Завете Божием, о правилах жизни, когда Он говорил о Писании, о Слове Божием, – все это уже было известно людям и они понимали этот язык.
В каждом человеческом кругу есть определенные символы. Когда мы произносим слово «прогресс», – как бы мы его ни понимали, все-таки ясно, что под этим словом подразумевается. Для представителя точной науки какая-нибудь формула уже о многом говорит. Специальные термины (в любой отрасли науки) знающему человеку кратко, в пределах одного слова, сразу говорят о целом мире понятий.
Когда Христос начал проповедовать Царство Божие, Он выступил как учитель жизни. Он не стал говорить о Себе, а начал со слов: «Покайтесь, приблизилось Царство Божие»[1], хотя, как мы уже с вами говорили, центр христианства – это Христос, а не Его доктрины. Еще раз подчеркиваю: Он не был только учителем жизни, учителей жизни было тысячи, но ни один из них не был даже отдаленно подобен Ему. Если бы Он был просто учителем жизни, то христианство бы никогда не смогло родиться.
Вот вам свидетельство от противного: посмотрите Евангелие, переписанное Толстым – с самыми лучшими намерениями, с самым горячим желанием донести учение Христа до людей, и теперь подумайте: могло ли такое Евангелие перевернуть мир и создать вселенскую Церковь? В сущности, читать его скучно, и оно выглядит крайне заунывным, я бы даже сказал – занудным. Оно не смогло бы зажечь мир, не смогло бы создать столько обликов христианских культур, создать такой святости, всего того, чем живет христианство. Из него пропал стержень – пропало реальное присутствие Христа в жизни верующих, и осталось простое морализирование, без внутреннего огня любви, а раз без любви – значит оно как пепел без огня.
И тем не менее Христос начал все-таки как учитель жизни. Поэтому мы с вами, становясь христианами, должны так же, как люди того времени, вначале понять: что же Он хотел от людей? А Он хотел, чтобы люди сначала стали Его последователями, а потом Его учениками, приобщившись к Нему, к Его мистической тайне.
Христос Пантократор. Мозаика в куполе монастыря Дафни под Афинами. XI в.
Назвал Он Свое учение Радостной Вестью, по-гречески Евангелион. Слово это было расхожим словом тогдашнего времени… Радостное известие о каких-то событиях в государстве или о победе, которую приносил вестник, прибегая с поля боя, по-гречески называлось евангелион, «радостная весть». Первая черта вести, которую возвещает Христос, – это некая радость.
Когда смотришь на древние фрески в средневековых христианских храмах, начинаешь чувствовать, как легко забывается эта радость в нашей жизни. Потому что жизнь наша достаточно мрачна, и гораздо легче в христианстве найти пессимистические нотки, чем увидеть, что оно было учением о радости. Причина во зле – оно на первом месте, и бросается в глаза, оно есть главная реальность. Но Христос вовсе не сказал, что мир прекрасен, что мир благополучен. Нет, Он сказал, что миром правит сатана. Он назвал сатану князем, а «князь» означает «властитель». Властитель этого мира. И все-таки Он сказал: «Я возвещаю вам радостную весть о Царстве Божием». Давайте остановимся на этом понятии.
Очень давно человек задумывался над тем, откуда в мире грех, зло, несовершенство, страдание. Согласно некоторым доктринам таково изначальное состояние мира. Но библейское откровение говорило о другом, о том, что зло есть болезнь, отклонение от воли Творца, когда изначально благая мысль и благая воля Творца подвергались искажению.
Вы можете спросить: как это могло произойти, если Творец всемогущ? Но, как отвечают нам первые отцы Церкви (и, собственно говоря, еще и древние библейские писатели), Бог обрекает человека на свободу. Создавая его по Своему образу и подобию, Он ему дает великий и страшный дар – свободу. И человек оказывается в мире, где Бог как бы умаляет Свой свет, как бы оставляет пространство для действия свободных сил, идущих против Него. И тогда мы можем сказать, что Бог уже не царствует…
Есть старинная сказка-притча о короле, который, желая увидеть положение дел в государстве, оделся в нищего и стал бродить по этой стране, чтобы выяснить, что в ней происходит. Хотя в этот момент он не царствовал, он дал возможность своим подданным свободно в глаза высказывать ему свои мнения, потому что
Ср.: Мф 4, 17.