Клаудиа, или Загадка русской души. Книга вторая. Мария БарыковаЧитать онлайн книгу.
ложился на его плечи. Аланхэ поводил плечами, словно желая сбросить с себя нечто давящее, но дон Стефан с его проникновенным взглядом вновь появлялся перед ним, как наяву.
– Итак, ваша светлость, ваш выбор теперь прост – либо вы бесполезно погибнете здесь, в плену…
– Уверяю вас, в этом нет ничего особенно страшного. Правда, это было бы лучше сделать где-нибудь на редуте Сан Хосе…
– Однако Господь не дал вам этого. Но у вас есть шанс, если вы непременно хотите погибнуть, погибнуть все-таки с пользой для Испании.
– Ваши расчеты могут не подтвердиться, граф.
– Вы в любой момент вольны сами распорядиться собой, а теперь… – де Мурсиа замолчал, размышляя, говорить или нет то, что сказать он еще не решился, не выложил сразу. – Я, вероятно, не должен был бы говорить вам, но… Но неужели вы не представляете себе того отчаяния, в которое ввергнете своим непременным желанием умереть здесь, в плену, сеньору Клаудиу, вашу законную супругу? Ведь она и так перенесла слишком много для женщины и сейчас живет только одной надеждой на ваше возвращение. Почему ради безупречности вашей чести должна страдать ни в чем неповинная, достойная женщина, ваша жена, в конце концов?
– Вы забываетесь! Я пленный, но все же пока еще дон Гарсия де Алькантара Доминго де Аланхэ, шестнадцатый маркиз Харандилья, и честь для меня всегда превыше всего! – неожиданно вспыхнул Аланхэ.
– Но ваша честь останется безупречной.
– Больше того, что я уже сказал, я ничего не могу добавить вам, граф, – холодно ответил Аланхэ.
– Нет, ваша светлость, вы еще не все взвесили на своих весах. Теперь кое-что изменилось… – и после непродолжительного колебания дон Стефан решительно закончил. – У вас будет сын!..
Аланхэ отшатнулся, словно от удара, и де Мурсии показалось, что он сейчас рухнет. Но дон Гарсия жестом остановил его поддерживающее движение и только прикрыл глаза, словно наяву видя перед собой полураскрытые губы Клаудии, обреченно искавшие его. Он вспомнил ее почерневшее, в крови и копоти лицо, ее точеное тело на соломе в полуразбитом подвале на Эскуэлас Пиас – и, наконец, свое желание, в десятки раз обостренное неизбежной смертью… А затем, всего на долю секунды, его плоть ожгло воспоминание о поцелуе в мертвые губы на мадридской улочке Сан-Педро…
Испания! Звон гитары и треск кастаньет, гортанные песни и темные страсти…
Однако Аланхэ колоссальным усилием воли справился с собой и обернулся, чтобы посмотреть прямо в глаза графа де Мурсии.
– Ваши сведения достоверны… вполне?
– О, да, да! Это засвидетельствовал придворный врач, и… младенец уже заявляет о себе сам! Вы не можете убить двоих, граф! – На посеревшем лице Аланхэ отобразилась мучительная борьба. – Вы не посмеете уничтожить жизнь, зародившуюся среди чудовищных страданий и являющуюся символом победы духа испанского народа! И если он сумел выжить во чреве матери в такие непереносимые времена, то это промысел Божий, Его знак и Его веленье!