Русь на Мурмане. Наталья ИртенинаЧитать онлайн книгу.
не подвели – Иван Никитич насчитал дюжину готовых речных суденок. Каждое могло вместить до двух десятков человек с припасом и всем снарядом. Дожидались только пешей рати, отправленной из Колмогор через Онежский берег и до Шуи-реки пока не добравшейся.
На другой день Митроха сидел на высоком камне-голыше у реки и рьяно отмахивался веткой от липкого северного гнуса. Он следил, как три скитских монаха плавают на карбасе вдоль забора из бревен и прутьев, перегородившего реку на версту выше села. Чернецы с помощью воротов на заборе вытягивали из воды верши, укрепленные кольцами на кольях, вбитых в дно. Каждая верша, плетеная из коры и бечевы, была размахом в сажень, и чтобы вытащить улов, монахам приходилось браться за нее втроем. Двое держали, а третий орудовал в верше деревянным горбылем. На дно лодки хлестко вываливалась некрупная семга-межонка, какая бывает только летом.
Рыбы в реке было так много, что Митроха видел шевеление ее массы под водой перед забором. В конце концов и карбас тяжело осел под грузом улова. Чернецы подплыли к берегу, и один выпрыгнул из лодки. Карбас поплыл вниз по течению, а высаженный монашек должен был топать пешком.
– Управимся на пороге, Феодорит! – махнули ему из карбаса.
К забору от села подплывали на веслах еще несколько карбасов с гомонящими женками. Все шуерецкие мужики разъехались на лето по становищам для морского промысла, оставив баб хозяевать на реке.
Чернец не торопился в путь. Он снял с головы скуфью, наклонился к воде и стал плескать в лицо. Погода стояла паркая, хоть солнце и пряталось за облачной пеленой. Митроха решил подойти.
– Ну и сколько тебе лет? – с вызовом спросил он.
– Шестнадцатый. – Монашек оглянулся, встал. – А что?
Митроха пожал плечами, выразив все свое пренебрежение. Он пристально смотрел на юного инока. Ему вспомнился серебряный складень от ростовской женки.
– Так это ты, что ли, Федька?
– До пострига был Федор, – удивился монашек. – А откуда тебе… – Он нацепил скуфью и вдруг изменился в лице. – Ты видел матушку?! Ты из Ростова?! Да? Скажи, тебе матушка про меня говорила? Говорила? Что она сказала? Простила ли меня?.. А отец?..
Сгоряча инок чуть не схватил Митроху за рубаху. Росту они и впрямь оказались почти одного, но чернец был хлипче телом.
– Да чего пристал. Не знаю я твою матку. На Соловецком острову монахи про тебя поминали.
– А. – Феодорит сник.
– Слышь! А ты зачем монах? – снизошел Митроха.
Инок не ответил.
– Ну и дурень. Эй, погоди! – Мальчишка нагнал чернеца, побредшего прочь. – У вас в скиту знают, куда подевались монахи из погоста на Варзуге-реке?
– А тебе на что?
– Те монахи могли знать об одном человеке. Он погиб от мурман. Это давно было.
– От мурман? Это было совсем давно, – подтвердил Феодорит.
– Теперь они снова пришли. Слыхал? Если мы их не отобьем, они могут и сюда приплыть. Пожгут вас и вырежут.
Монашек